У нее подскочил пульс.

— Думаю, вы считаете это предложение не просто заманчивым. Ставлю на кон свое месячное жалованье, что вы желаете меня не меньше, чем я вас.

Слава Богу, он не притронулся к ней. Иначе она послала бы к черту свои благие намерения и бросилась бы в его объятия.

— Эндрю, я не могу, — сказала она, огорченно покачав головой. — Я скоро уеду.

— Вы хотите сказать, что на несколько часов уедете в клинику? Или речь идет о чем-то другом? — Его голос звучал по-прежнему нежно, но в нем слышалась тревога.

— О другом. Мой контракт с правительством, согласно которому я отправляюсь в место, где нужны врачи, а взамен мне возвращают большую часть платы за обучение, скоро истекает. Я уеду из Оуквуда первого ноября.

— И куда вы собираетесь?

— Это неважно. Вы приехали, а я уезжаю. Отправлюсь ли я в Нью-Йорк или Бостон, не имеет значения. Значение имеет то, что я уеду, а вы останетесь. Так какой смысл?..

Эндрю пожал плечами. Этот небрежный жест противоречил его решительному взгляду.

— Смысл такой, что до вашего отъезда мы могли бы доставить друг другу большое удовольствие.

Гейл ощутила странное разочарование. Но чего она ждала? Что он скажет: «Радость моя, это не имеет значения, потому что, куда бы ты ни отправилась, я последую за тобой»? Или еще какие-нибудь смешные глупости, рассчитанные на то, чтобы вызвать чувства, которые она испытывать не желает и не может себе позволить? Ее приучили не давать воли чувствам.

Гейл опустила руки, призвала на помощь остатки решимости и повторила привычную фразу:

— Я не признаю связей на одну ночь.

— При чем тут одна ночь?

— А как это называется? У нас будет страстный роман, а потом вы поможете мне собрать вещи и погрузить их в трейлер?

Гейл отвернулась и услышала досадливый вздох.

— Гейл, не случится ничего страшного, если два взрослых человека насладятся друг другом. Конечно, с обоюдного согласия. — Его сильный указательный палец поднял ее подбородок.

Гейл посмотрела Эндрю в глаза, увидела в них жар и тут же вспыхнула как порох.

— Радость моя, это будет чудесно. От вас требуется только одно: сказать «да».

«От вас требуется только одно: сказать „да“».

Эта фраза вновь и вновь звучала в мозгу Гейл. Она умылась холодной водой. Но это привело лишь к тому, что остатки сна улетучились окончательно и фраза Эндрю зазвенела в ушах еще оглушительнее. Фраза, заставившая ее весь остаток ночи проворочаться на неудобном диване.

Она зарылась лицом в толстое махровое полотенце, а потом посмотрела на себя в зеркало. Темные круги под глазами не могла бы заретушировать никакая косметика.

К счастью, когда на рассвете она вновь осматривала своего пациента, он молчал. Хотя сомневаться не приходилось: Эндрю видел ее насквозь и знал, насколько она близка к тому, чтобы произнести это короткое слово.

Да.

Да!

Да!

Когда Гейл умылась и оделась, в соседней комнате послышался шорох. Если не считать немного повышенной температуры, все остальные показатели Лавкрафта были в норме. Про свои показатели она не могла бы сказать ничего подобного.

Гейл прошла на кухню и приготовила больному легкий завтрак. В скудный набор ее кухонной утвари такие изыски, как поднос, не входили, поэтому она положила в глубокую тарелку гренок, слегка смазанный маслом, и несколько ягод свежей клубники. Потом взяла тарелку, кружку со слабым чаем и пошла в спальню.

Лавкрафт сидел на краю кровати, крепко вцепившись в матрас. Его темноволосая голова наклонилась вперед, плечи слегка ссутулились.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Гейл, обходя кровать. Когда Эндрю поднял взгляд и слабо улыбнулся, у нее гулко забилось сердце.

— Полцарства за таблетку аспирина. — В глазах Лавкрафта стояла боль. Он поднял руку и потер затылок. — Я хотел встать, но у меня немного закружилась голова. Это нормально?

Озабоченная Гейл поставила тарелку и кружку на тумбочку и полезла за сумкой.

— Во всяком случае в этом нет ничего ненормального, — сказала она, вынимая из сумки прибор, похожий на шариковую ручку. Потом Гейл положила ладонь на его лоб, заставила запрокинуть голову и посветила сначала в левый глаз, а затем в правый. — Реакция на свет нормальная. — Она присела перед Эндрю на корточки, вынула стетоскоп, манжету для измерения давления и сняла показатели. Все параметры находились в пределах нормы.

— Ну и что скажете, док? — Он в упор смотрел на Гейл.