– Лелло!

Я подхватил мальчишку, который упал на шею своего коня, перетащил его на Шанса и дал шпоры жеребцу. Рев и вопли уничтожаемой толпы оказались позади.

Лелло был еще жив, когда я снял его с коня и уложил его на снег. В темноте я не мог видеть его лица и его глаз - только слышал, как он хрипит.

– Лелло!
– простонал я.

– Ми...милорд... хол..лодно!

Он икнул, забрызгав меня кровью, и перестал хрипеть. Черная дикая ярость бросила меня в жар, выступила слезами на глазах.

– Без пощады!
– заорал я.
– Без пощады!!!!

Мой крик никто не слышал. Может быть, только Шанс. Все звуки в этом мире заглушил безумный рев хойлов, погибающих под стрелами моих воинов.

Лучшая музыка для моего слуха.

Когда все закончилось, пошел крупный снег. И лес вокруг нас наполнился воем волков, почуявших пролитую кровь и много человеческой мертвечины.

Эльфы ушли, не прощаясь. Просто ушли. Да и к лучшему, что мне не пришлось обмениваться впечатлениями о минувшем сражении с капитаном Брискаром. Мне было нечего ему сказать. Разве что поблагодарить за помощь. Но можно ли благодарить за ТАКОЕ?

– Милорд!
– Сержант Ригос выглядел, как заправский мясник. Куртка в брызгах крови, рукава засучены, в правой руке широкий кинжал.
– Пойдемте, вам надо посмотреть.

Перешагивая через разбросанные на дороге трупы погромщиков, мы подошли к месту, где стояли несколько арбалетчиков с факелами. При их свете я увидел в куче трупов Дуззара. Все верно, я не ошибся - это он привел сюда этих ублюдков. Инквизитор лежал на спине, оскалив зубы в гримасе боли и ярости. Эльфийская оперенная стрела угодила ему прямо в правый глаз.

– Значит, не ушла гадина, - сказал я, опускаясь на корточки у трупа.
– Не ушла.

В поясной сумке Дуззара я нашел кошелек с несколькими золотыми монетами, перочинный ножик, походную чернильницу и свернутый в трубку лист пергамента. Я развернул его. Пергамент был чистый, но я вспомнил о записке, которую мы прочли в конторе Атеньера. Надо дождаться возвращения Элики и показать этот свиток ей.

– Что с ним делать?
– спросил Ригос.

– Ничего, - я встал, сунул свиток в свой кошель.
– Он хотел скормить нас упырям, так пусть теперь сам кормит волков. Заслужил.

– Да, милорд. Может, отрезать ему голову и выставить над воротами? Пусть все видят, что ждет предателей.

– Да. Это будет справедливо.

– Будет сделано, милорд.

– Возьмите, Матьен, - я протянул сержанту найденные у Дуззара золотые.
– Разделите между всеми.

– Благодарю покорно, ваша милость.

– Вы закончили?

– Да, милорд. Никого в живых не оставили. Все мертвы. Если кто и сумел сбежать, далеко не уйдет - полон лес волков.

– Тогда помогите мне доставить Лелло в цитадель.

– Конечно, милорд...

Ворота Фор-Авек были открыты. И за воротами нас уже ждали сотни людей, выстроившихся в цепочку по обе стороны улицы. Весь город пришел встретить нас. И вот тут у меня встал ком в горле. Жители Фор-Авек не кричали "Ура!" или "Слава!", не махали нам руками, не бросали в воздух свои шляпы и колпаки. Как только мы вошли в город, все эти люди молча, одновременно, как по команде, обнажили головы и опустились на колени прямо в мокрый снег и грязь. Все разом. Склонив головы.

– Встаньте, люди!
– крикнул я.
– Вы не рабы, а я не ваш король. Встаньте!

Горожане подчинились. По толпе прошел тихий ропот и смолк. Стало очень тихо. И лишь изредка, проезжая по этому затихшему скорбному живому коридору, я слышал плач младенцев и всхлипывания женщин, увидевших мертвого Лелло, которого шесть стрелков Ригоса несли на солдатском плаще, слышал тихие голоса, благодарившие меня:

– Спасибо вам, милорд, спасибо!

– Да благословит вас Матерь-Воительница, милорд шевалье!

– Благословенны будьте, милорд шевалье! Вы спасли меня и моего ребенка...

– Без вас нас бы всех убили. Спасибо вам!

– Бедный мальчик! Упокой Матерь его душу...

– Спасибо вам, спасибо! Да хранит вас Матерь!

– Вот они, наши мальчики!
– Нетрезвая, пестро одетая девица выскочила из толпы и кинулась на шею Ригосу.
– Живы, хвала Матери! Сегодня всем дам бесплатно!

Послышались смешки, толпа оживилась. Шок у этих людей начал проходить.