– Смогу, - сказал я сквозь зубы. Мне очень хотелось спросить сэра Роберта, почему он передает меня Субботе. Но, видимо, так они решили, и приказ есть приказ. Приказы надо исполнять. Хотя, может быть есть что-то такое, о чем мне знать не положено.

А раз так, надо делать то, что велят и не задавать лишних вопросов.

Они появились, едва солнце полностью ушло за горизонт.

Я смотрел со стены над воротами крепости на окутанную сумеречной тенью площадь и видел, как вспучилась земля, и твари начали лезть из своих временных могил, в которых прятались от дневного света. Я слышал их ворчание и шорох земли, которую они раскидывали лапами, выбираясь на поверхность. Сегодня, когда мы проезжали эту площадь, я даже представить себе не мог, что десятки тварей таились в земле под копытами наших лошадей. Тьма ожила и на узких улочках, примыкающих к площади, обрела уродливые, пугающие очертания, разбилась на множество силуэтов, быстро и хищно скользящих в сумерках в сторону крепости.

– Гости собираются!
– хмыкнул Лукас.
– Лучники!

Ответом на огненный залп со стен стал кошмарный, ни с чем не сравнимый вой, наполнивший ночь. Теперь, когда огонь внизу начал дружно и во разных концах площади пожирать свою пищу, я смог хорошо разглядеть приближавшую к нам орду. Часть упырей выглядела вполне по-человечески - видимо, это были недавние жертвы тварей из числа горожан, сами ставшие вампирами. Сохранившаяся на них одежда и лица этих несчастных были покрыты коркой из земли и запекшейся крови, но выглядели они все же не так ужасно, как большинство собравшихся под стенами цитадели тварей, облик которых отражал самые разные виды разложения - от полной мумификации до почти полного скелетирования. Впрочем, сходство с людьми потерялось в тот момент, когда первые нежити добежали до крепостной стены и начали совершенно по-паучьи карабкаться по ней наверх. Одновременно мы услышали звук, напоминающий беспорядочный грохот десятков барабанов, и поняли, что нежить начала крушить ворота крепости.

Меня больше занимали вампиры, поднимавшиеся к нам по стене. Они уже добрались до половины высоты, и тут Лукас дал команду защитникам. В тварей с боевых балконов справа и слева от меня полетели горящие стрелы, камни, тюки подожженной соломы, промасленные пылающие тряпки - все, что могло гореть и поджигать. Площадь под стенами осветилась десятками огней, воздух начал наполняться черным дымом с запахом крематория. Часть вампиров, сбитая со стены, корчилась в огне под стенами, но большинство все же подбирались к нам все ближе и ближе.

Голова одного из них выросла над краем стены прямо передо мной, и я, хоть и был психологически готов к подобному появлению, все же испуганно завопил - уж слишком отвратной была явившаяся мне в зареве разгорающегося пожара морда. Распухшая, обрамленная слипшимися от сукровицы и грязи космами, с торчащими из пасти длинными кривыми зубами, вся в гниющих язвах и зеленых и черных пятнах - точная копия рожи вампира, убитого нами на Солонице. Один глаз у твари вытек, во втором светился свирепый алый огонек. Царапая длинными когтями по камню, тварь с бормотанием начала выбираться на стену, и я, завопив, занес меч и со всей силы влепил ей по черепу. Кость хрястнула под ударом, из-под клинка хлынула зеленая жижа, заливая вампиру лицо, и чудище, не удержавшись на стене, рухнуло вниз. И я снова завопил - на этот раз от радости.

Покончив с вампиром, я огляделся, пытаясь сообразить, что творится вокруг меня. Бой на стене разворачивался яростный. Лукас и невысокий терваниец с кривыми клинками в каждой руке быстро и без особого труда посбрасывали наших немертвых гостей со стены слева от меня, а вот справа к нам пожаловала целая толпа. Поэтому Лукас, на ходу шлепнув меня по руке - мол, за мной!
– метнулся к караульной башне, возле которой несколько стражников и ополченцев отбивались от разъяренных монстров, а через стену продолжали лезть все новые и новые твари. И вот тут я впервые увидел, как умеет сражаться дампир.

Первого врага на своем пути Лукас сбросил со стены ударом подтока своей алебарды, второму так наддал подкованным сталью сапогом в грудь, что вампир буквально вылетел за каменное ограждение. Третий замахнулся на Субботу сразу двумя лапами, как вставший на дыбы медведь, но дампир принял удар на древко кройцшипа и в пируэте врезал врагу наконечником по спине, заставив уткнуться в камень, а потом точным колющим ударом перебил ему шею. Еще один вампир кошкой прыгнул на Лукаса с гребня стены. Охотник ловко поймал его на наконечник. Вот тут я понял, для чего нужны поперечины и пилообразные кромки на его алебарде. Напоровшись в прыжке на наконечник, вампир глубоко вогнал его в себя. При этом грудная кость уткнулась в поперечину, и теперь вампир не мог дотянуться руками до Лукаса. Только шипел и перхал черной жижей. Когда же тварь схватилась за оружие руками, чтобы выдернуть наконечник из своего тела, то попала пальцами на острые кромки, отрезавшие эти пальцы почти начисто.

– Бей!
– заорал мне Лукас, удерживая бьющуюся на кройцшипе нежить.

Это была команда мне, и я тут же среагировал. Врезал так, что голова вампира улетела за стену. Миг спустя Лукас ногой столкнул обезглавленный труп с кройцшипа, отправив его следом за головой. Пока мы возились с вампиром, три терванийца, вопя, как оглашенные, буквально изрубили в мелкие куски еще одного урода. Площадка перед караульной башенкой очистилась от врагов. Вампир с перебитой шеей еще дергался - терванийцы накинулись на него, молотя недобитка своими клинками.