– Почему же ты не уехал?

– Мы хотели сделать это утром. Наш сосед-кузнец сказал, что на рассвете из города собирается уйти большая группа людей. Мол, всем вместе безопаснее. Мы с Мири легли спать, а ночью...
– Тут голос парня сорвался, и он вдруг разрыдался в голос, размазывая руками слезы по грязному лицу.
– Они были везде, господин! Я своими глазами видел, как они хватали людей и разрывали их на части!

– Твоя жена погибла?

– Я... я потерял ее! Это все страх, господин. Я должен был найти ее, а я...Только здесь, в крепости я понял, что случилось. Моя Мири! Моя бедная Мири!

– Сочувствую тебе. Что-нибудь еще можешь рассказать?

– Нет, господин.

– Значит, с того вечера ты больше не видел Вортана?

– Нет, господин. Я думаю, он или погиб, или успел покинуть город.

– У Вортана была семья. Ты знаешь, где они?

– Нет.

– Я вижу, ты голоден, - внезапно сказал де Аврано.
– Можешь взять эту еду с собой.

– Нет, господин, я... Спасибо, господин.

Всхлипывая, парень развязал свой поясной платок, развернул, вывалил в него остатки каши из блюда, хлеб и мясо, связал в узелок и низко поклонился нам. В глазах у него была такая тоска, что не опишешь.

Стражники увели Патара. Сэр Роберт тяжело вздохнул и налил себе вина из кувшина.

– Вортана нет в крепости, - сказал он.
– Будем надеяться, что его не постигла участь остальных горожан.

– Это как-то влияет на наши планы?
– осведомился де Аврано.

– Напрямую - нет. Так или иначе, я попытаюсь найти то, что ищу.

– А что вы ищете?

– Разгадку того, что происходит в Баз-Харуме, - ответил сэр Роберт.
– Милорд посол, я хотел бы просить вас об одной услуге.

– Какой именно?

– Я персекьютор, милорд. Мой долг - уничтожать нечисть. И ныне я должен исполнять свои прямые обязанности, защитить вас и остальных людей, укрывшихся в цитадели. Однако ситуация слишком тяжелая. Солнце садится, и с наступлением темноты нежить наверняка попытается прорваться в крепость.

– Вы так думаете?

– В Нижнем городе выживших не осталось, это очевидно. Все, кто сумел спастись, укрылись в цитадели. Навии чуют живую кровь, и потому я даже не сомневаюсь, что они нападут. В любом случае, мы должны быть к этому готовы.

– Что вы предлагаете?

– Я прошу у вас разрешение от обета молчания.

– То есть, вы хотите поделиться вашими секретами с терванийцами, не так ли?

– Одни мы не выстоим, милорд.

– Понимаю. Хорошо, сэр Роберт. Я, как вышестоящий собрат, принимаю всю ответственность за ваши действия на себя. Однако взамен попрошу об ответной любезности.

– Все, что в моих силах, милорд.

– Вы должны найти принца Зулейкара или хотя бы его останки. Мы обязаны доказать терванийцам, что никак не причастны к его исчезновению.

– Даю вам слово, что попытаюсь найти принца.

– Тогда на колени, брат Роберт де Квинси!
– Посол де Аврано простер свою ладонь над склоненной головой рыцаря.
– Своей властью разрешаю вас от обета молчания. Сей грех на мне, а не на вас. Выполняйте свой долг, и да поможет вам в этом Матерь-Воительница!

На освещенной закатным солнцем площади перед фасадом дома наместника Шахин выстроил весь наш маленький гарнизон. Тридцать латников посла де Аврано, пятьдесят терванийских воинов, копейщиков и лучников, и те из беженцев-мужчин, кого наместник и сэр Роберт уговорили вступить в ополчение. Всего сто двадцать шесть человек. С сэром Робертом, де Лагерном, Лукасом и мной - сто тридцать. По глазам людей я видел - они устали бояться и ждут от нас чуда.

Сэр Роберт вышел в круг света от факелов. Он говорил, граф Деррик переводил на терванийский.

– Меня зовут Роберт де Квинси, - начал он.
– Я рыцарь братства фламеньеров и персекьютор, охотник за нечистью. За свою жизнь я много раз встречался с тварями из Нави, но никогда еще мне не приходилось оказываться лицом к лицу с целой армией нежити. Я знаю, что вы растеряны и испуганы. Поверьте, я бы испытывал то же самое, будь я на вашем месте. Я знаю, что вы все храбрые и искусные воины, которые не отступят перед опасностью. Но в бою с навиями одной отваги и боевого мастерства мало. Нужны особые знания. Сегодня я расскажу вам то, что знаю сам. Времени учить вас сражаться так, как сражаются персекьюторы, у меня нет, поэтому хорошенько запомните то, что я вам скажу.

Все вы воины и не раз в бою сражались с другими воинами и побеждали их. Но вражеский воин во всем подобен вам. Он знает, что смертен и потому боится смерти. Он чувствует боль от ран, которые ему наносят. В нем может пробудиться жалость к побежденному противнику, и он способен пощадить вас, если даже за миг до этого всей душой жаждал вашей смерти. В его жилах течет кровь, и он может истечь кровью и пасть мертвым, а если он пал, то уже не встанет и не вонзит оружие вам в спину. Твари Нави не чувствуют ни боли, ни страха, ни жалости. Даже самые страшные раны не остановят их и не заставят выйти из боя. Хоть двадцать раз пронзите их своим копьем или мечом, распорите им брюхо, рассеките артерии - они будут продолжать сражаться. Ими движет слепая безумная жажда человеческой крови, которой они вожделеют постоянно, потому что своей крови у них нет - их жилы пусты, только трупный гной и черная сукровица наполняют их. Поэтому любое ранение, которое они нанесут вам, закончится для вас плохо. В лучшем случае вы умрете в мучениях от заражения трупным ядом, в худшем сами превратитесь в подобную тварь. Станете мертвой плотью без души, место которой займет демонская сила, проникшая в наш мир из неназываемой черной бездны, из темного мира, который мы зовем Навью. Твари из Нави бывают разными, но всех их объединяет одно - между нами и ними не может быть мира. Или мы, или они. Но даже у этих чудовищ есть слабые места.