– И оставим Роздоль вам на съедение?

– Напрасное беспокойство, фламеньер. Мои дела в Халборге закончены.

– Конечно. Эльфийские артефакты старого барона ты использовал по назначению, верно?

– Старый скряга сильно облегчил мне задачу, - маг развел руками.
– Он, сам того не зная, заполучил уникальные магические предметы начала Третьей эпохи, без которых мои эксперименты были бы обречены на... неуспех.

– Давай говорить начистоту, Шаи. Не эксперименты, а попытки открыть тайный портал в Суль. И ты бы его открыл, если бы не одна загвоздка, - тут сэр Роберт достал ту самую монету.
– Без нее никак, верно?

– Ты глупее, чем я думал, фламеньер. Ты сам принес то, что мне недоставало. Впору благодарить тебя за великую услугу.

– Не стоит. Видишь, мы все правильно поняли и сделали, так что не стоит называть меня глупцом. Ты сжег Вортана Караджина и всю его семью и убил нашего курьера, считая, что Вортан отдал ему эту монету. Кстати, почему ты использовал арбалет?

– Почему? Не знаю, - маг пожал плечами.
– Наверное, не хотел повторяться. Какое это имеет значение?

– Самое прямое, маг. Вольно или невольно ты пытался нас пустить по ложному следу - кого заинтересует труп лошади, убитой болтом, а не заклинанием? Тело курьера исчезло - так его в реку скинули. Грабители, одно слово. Но ты недооценил братство, маг. Мы тоже владеем магическими навыками. И ты не мог знать, что Джесон, прекрасно понимая, что происходит, оставил на пограничном посте свою рубаху со следами крови, чтобы сбить со следа вампира, которого ты отправил в погоню за беднягой. И с монетой ты тоже опростоволосился, Шаи. Упустил из виду, что все предметы из усыпальницы вампира должны быть ему возвращены, иначе вампир потеряет часть своей силы. Но я сейчас огорчу тебя еще больше, маг - это не монета. Хрономагия хорошая вещь, особенно когда имеешь дело с нежитью.

– Не монета?
– Кривая усмешка исчезла с лица некроманта.
– А что?

– Подарок. Часть украшения, принадлежавшего той, что покоилась в этой могиле, ожидая, когда придет ее повелитель пробудить ее от смертного сна. Ты ведь знаешь древний язык Каттира, государства, в котором некогда правила прекрасная Иштар, верно? Тогда ты поймешь, что значат эти слова, маг: "Urra-ammal-nim-ashinnin-urra-me-kuur-tarran!"

– Молчать!
– завопил Ирван Шаи, лицо его перекосил ужас. Но было уже поздно.

Она появилась мгновение спустя. Сначала это была просто тень, скользнувшая по освещенным факелами кроваво-алым драпировкам стен зала, но чем ближе она подбиралась к нам, тем больше теряла свою призрачность, обретая плоть. Когда она прошла мимо меня, прошелестев своими одеждами, меня обдал жуткий холод, который заморозил во мне последние остатки мужества и желания бежать. Да не только во мне - и Лукас, и Домаш так же, как и я, приросли к полу и могли только наблюдать за тем, как высокая стройная женщина, облаченная в золото и пурпур, прошла дальше, туда, где стоял окаменевший от ужаса Ирван Шаи, и встала между ним и сэром Робертом. А потом она посмотрела на нас, и сердце мое замерло. Я увидел ее лицо. Такую красавицу невозможно себе даже представить, но кроме смертельного ужаса красота Иштар не вызывала никаких чувств. Это было лицо Смерти, которую какой-нибудь сумасшедший художник-эстет решил написать не в образе скелета с косой, а в образе прекрасного ангела - и картина вдруг ожила.

– Ammal-me-Hanuni-sur!
– сказала дьяволица, обращаясь к сэру Роберту (Господи, и у него хватило мужества и сил смотреть ей прямо в лицо!) - Кто ты такой, чтобы говорить со мной словами моего любимого?

– Я твой враг, - сказал сэр Роберт неожиданно твердым голосом.
– И я знаю слово Повеления.

– Видишь, что ты наделал, Ирван?
– спросила Иштар, даже не глядя на мага. Некромант замахал руками, потом бухнулся на колени.

– Госпожа, - пролепетал он, - я искал...

– Но не нашел, - Иштар выпростала правую руку из складок своего одеяния и сжала пальцы с длинными, выкрашенными светящейся зеленью ногтями. Маг захрипел и мешком повалился на пол, потом забился в конвульсиях. Я видел, как от его головы по полу побежала струйка крови. А после вампирица шагнула к сэру Роберту.

– Ты все еще хочешь меня убить?
– спросила она голосом, от звуков которого по телу пробегали ледяные волны.

– Более, чем когда-либо, - ответил фламеньер.

– Ты говорил со мной словами моего любимого, - сказала тварь с невыразимо жуткой улыбкой.
– Словами клятвы, выгравированными на моем свадебном украшении. Ты напомнил мне единственного, кто владел мной. И поэтому я поцелую тебя, прежде чем отнять твою жизнь...

Мы как в кошмаре наблюдали за тем, как чудовище положило сэру Роберту руки на плечи (я даже заметил, как вздрогнул мой господин при этом) и потянулось своим карминовым ртом к его шее. Именно как в кошмаре, потому что мы не могли даже пошевелиться и только наблюдали, как гибнет на наших глазах сэр Роберт де Квинси. Я услышал звук, какой издает вода, выливаясь в узкую воронку, увидел, как исказилось от боли лицо сэра Роберта.