Но мой друг Абберлин вдруг забыл обо мне.

Газеты пишут, что его отстранили, передав дело Джону Чандлеру. Они именуют этого напыщенного глупца надеждой Скотланд-Ярда, хотя он пока не сделал ничего, чтобы заслужить мое уважение.

Надо же, оказывается, я ревнив.

И еще соскучился по разговорам.

Почему же Абберлин не заходит ко мне? Расстроен он нынешним кошмаром или все еще тонет в прошлых? И прилично ли будет самому его навестить?

В иных обстоятельствах я бы воздержался от визита, опасаясь показаться навязчивым, но кольца, три маленьких медных колечка, взывали к памяти. А в ней недоставало лица.

Жаль, что у прочих я ничего не взял… не из опасения предоставить против себя улики – все-таки я рассчитываю остаться непойманным – скорее всего, просто не понял, сколь важны будут эти милые сердцу сувениры.

Я спрятал кольца в потайное отделение моего стола, куда отправил и вырезанные страницы медицинского дневника.

И все-таки Чандлер – полный кретин.

Внезапно меня озарило. Я могу доказать им, что Пизер – не виновен. Конечно, шутка будет несколько рискованной, но… в конце концов, что, как не риск, придает вкус этой пресной жизни?

Я специально отправился за бумагой, купив самую дешевую, из тех, что продаются в каждой второй лавке. Вспомнив детскую забаву, я переложил перо в левую руку и вывел:

«Дорогой начальник,

Я продолжаю слышать, что полиция праследила меня, но пока не могут определить мое местапалажение…

Ошибки следует делать с умом, чтобы они не выглядели нарочитыми. Но я справлюсь.

Я смеюсь, когда они выглядят такими умными и говорят о том, что они на правельном пути. Я бился в канвульсиях от той шутки о кожаном фартухе. У меня заканчиваются шлюхи и я не перестану рвать их до тех пор, пака меня все-таки не арестуют. Паследняя работа была виликолепной. Я не дал той девушке времени закричать. Как они могут меня паймать? Я абажаю то, чем занимаюсь, и хочу прадолжать. Вскоре ты услышишь обо мне и моих веселых играх. На последнем деле я сахранил немного красной жыдкости в бутылке из-под имбирного пива, чтобы ей писать, но она стала густой, как клей, и я не могу ее использовать. Надеюсь, красная ручка подойдет. В следующий раз я отрежу уши у девушки и пошлю их полиции просто ради забавы. Сахрани это письмо, пока я занят работой, а потом полностью обнародуй его. Мой нож такой приятный и острый, что я бы занялся делом немедля, будь у меня вазможность. Удачи. Ваш покорный слуга…

На долю секунды я задумался, выбирая себе имя. Джек. Пусть будет Джек, как любит представляться мой подопечный. Но не Джек Смит, а…

Джек Потрошитель

С твоего разрешения под чужим именем

P.S. Не отправляю это письмо пака не сведу всю красную пасту со своих рук, чтоб ее».

Стук в дверь помешал перечитать письмо, которое я немедля отправил в конверт. А конверт – к иным бумагам, благо их на моем столе было предостаточно.

Прячьте лист среди листвы, а песчинку – в песке… кто это сказал? Да и какая разница-то.

– Добрый день, мистер Уильям. – На пороге моего кабинета стоял Абберлин. И выглядел он донельзя сконфуженным. На мгновение мне показалось, что он совершенно точно знает и о конверте, и о письме, и о медных кольцах, лежащих в тайнике. А молчит лишь из уважения ко мне.

– Здравствуй, Фред, – мне не пришлось изображать радость, поскольку я действительно был рад видеть Абберлина.

– Я не вовремя, но…

– Отнюдь, мой друг! – Выбравшись из-за стола, я шагнул навстречу ему и, повинуясь странному порыву, обнял. – Счастлив видеть тебя. Признаюсь, я начал беспокоиться…

Он дернулся, словно желая высвободиться из моих объятий, но заставил себя вынести их. И снова бледен, нервозен. Этот лихорадочный блеск в глазах… похоже, Чандлер не только идиот, но и скотина порядочная, затравил моего бедного друга.

– Присаживайся. Ты очень бледен. Дурные сны мучают?

– Сны? Нет… я нашел лекарство. Кажется. Дело не во снах, Джон. А в… в этом деле, – он снял шляпу, нелепую, из серого фетра с узкими полями и атласной подкладкой. Судя по состоянию шляпы, Абберлин нашел ее в лавке старьевщика, причем купил в паре с пальто. Та же ткань, толстая, неудобная. И черные нити в разломах швов видны.

– Вы не могли бы оказать мне услугу, – Абберлин вертел уродливую шляпу и глядел лишь на нее. – Взглянуть еще на одно… тело.