— Диана.

— Диана? — неприятно поразился Турецкий.

— Ну да. А чего вы всполошились? Имя как имя. Не нравится, можете называть меня Диной. Так тоже можно. А мне-то вас как звать? Гражданин Бревно?

— Никаких больше бревен, — строго сказал Турецкий. — Меня зовут Александр.

— Вы точно помните? — Дина критически оглядела повязку, затем скользнула взглядом по бледному лицу Турецкого и сказала: — По-моему, это имя вам не очень подходит.

— А какое подходит?

— Аристарх, — насмешливо выпалила Дина. — Ну, или Полиграф. Есть в вашем лице что-то… от полиграфа.

— Полиграф — это детектор лжи, — наставительно сказал Турецкий.

— Да ну? Без вас не знала. В таком случае, вы настоящий полиграф. Врете без остановки. Во-первых, сказали, что не пили. А от вас разит, как от пивного ларька.

— Но я, в самом деле, не помню как пил, — виновато сказал Александр Борисович. — Возможно, в меня влили немного водки, пока я был в нокауте.

— Кто?

— Вероятно, тот, кто меня в этот нокаут отправил.

Дина подумала и кивнула:

— Резонно. А кто вас отправил в нокаут?

Турецкий задумался, мучительно наморщив лоб.

— Есть! — сказал он. — Вспомнил! Их было двое. Если, конечно, не считать третьего.

— Так мало? Если уж врете, врите на полную катушку. Скажите, что их было десять! Девятерых вы уложили, а десятый шандарахнул вас палкой по башке. Но вы и его успели уложить, прежде чем потеряли сознание. Вот как надо врать, господин Полиграф!

— Ловко, — согласился Турецкий. — Но тогда где же десять тел?

Дина подумала и сказала:

— Очень просто. Пока вы были без сознания, они пришли в себя и смылись. Вы ведь не били их палкой по головам. Вы действовали благородно — кулаками. А кулак против палки — пшик! Как вам такая версия?

— Мне нравится, — улыбнулся Турецкий.

— В таком случае, я вам ее дарю. — Девушка взяла его за руку. — А теперь вставайте и пройдитесь по комнате. Я хочу убедиться, что вы окончательно пришли в себя.

— Что-то мне не хочется гулять, — сказал Турецкий, вздохнув. — Лучше я еще немного посижу.

Дина сдвинула брови и фыркнула.

— Бросьте притворяться, Полиграф! С черепом у вас все в порядке, я сама проверяла. Лучше уж сразу признайтесь, что хотите напроситься на ночлег к одинокой девушке. Да только не выйдет. Я одинокая, но я не беззащитная!

— В этом я не сомневаюсь, — охотно признал Александр Борисович.

— Ага! Значит, я разгадала ваши коварные планы?

— Почти, — с улыбкой сказал Турецкий. — Но на ночлег я напрашиваться не собираюсь. Вдруг вернутся ваши родители, что они подумают?

Дина наморщила курносый нос.

— Не вернутся. Я снимаю это квартиру. Так что, фактически она моя, и я здесь полная хозяйка.

— В таком случае, может вернуться ваш… друг. Или жених.

— Опять не попали! У меня нет ни того, ни другого. Я свободна, как вольный ветер! Кстати, мне нравятся мужчины в возрасте. Особенно такие, как вы, — с забинтованной головой и глазами побитого пса. Хотите, постелю вам на коврике у двери. Заодно будете охранять мне квартиру.

— Боюсь, что охранник из меня сейчас никакой.

— Да ну? — Дина присела рядом с Турецким и как бы невзначай (или действительно невзначай?) положила руку ему на бедро. — Вы правда не маньяк? — с улыбкой спросила она, разглядывая лицо Александра Борисовича.

Он пожал плечами.

— Не знаю. У меня ведь отшибло память.

— Значит, мне придется рискнуть?

— Смотря что вы имеете в виду, — слегка запнувшись, проговорил Александр Борисович.

Дина провела ладонью по его щеке.

— А вы красивый, — тихо и хрипло проговорила она. — Как вы себя чувствуете?

— Чувствую, что живой, — ответил Турецкий, с некоторым удивлением поглядывая на девушку.

— Для мужчины это главное.

Она вдруг наклонилась и поцеловала Александра Борисовича в губы. Турецкий дернул головой.

— Что такое? — тихо спросила Дина. — Я тебе не нравлюсь?

— Слишком прыткая, — ответил Турецкий.

— А чего тянуть-то? На дворе двадцать первый век. Время скоростей, и всё такое. Или ты любитель долгих предисловий?

— Во-первых, я тебе в отцы гожусь, — сдержанно сказал Турецкий. — А во-вторых, ты меня совсем не знаешь.

— Ну, и что? — пожала плечами Дина. — Я же тебя не под венец зову. Сегодня подружимся, завтра расстанемся. Может быть, и не встретимся больше никогда. Так зачем время терять? Знаешь такую песню — «жить нужно в кайф!»

— Как у вас всё легко, у молодых, — недовольно проворчал Александр Борисович. — В наше время всё было как-то…

— Медленней?

— Изящней. Изящней и красивей.