– Ясно, нажрался, как свинья. Один?

Телохранитель приподнял брови и сложил губы, как для поцелуя.

– Ну что мне с ним делать! – всплеснув руками, воскликнул Василий. – Вечно полный дом шлюх. Уже всех потаскух в городе перетрахал. Женить мне его снова, что ли? Сколько их там?

– Две, – проронил телохранитель.

– Ладно, – решил Василий. – Иди скажи ему, что пациент прибыл. Пускай спускается, а то потом не простит, если мы без него разберемся.

Костыль, уразумев наконец, какая незавидная участь его ожидает, обмяк и тихо заскулил, уткнувшись лбом в паркет.

– А ты молодец, – похлопывая Андрея по плечу, повторил Расторгуев. – Я тебя давно держу на примете. Сколько ты уже на нас работаешь?

– Три года, – переминаясь с ноги на ногу, ответил Андрей.

– Ну и как?

– Вроде все нормально.

– Нравится? – заранее зная ответ, поинтересовался Василий.

Андрей только улыбнулся: мол, что за вопрос?

– Может, какие проблемы? Помочь с чем-нибудь надо? У тебя родители кто?

– Папаша на пенсии, он начальником цеха на механосборочном работал, – смущаясь, сказал Андрей. – Мамаша медсестра.

– Понятно. Ты не смущайся, если что-то надо, говори прямо. Деньги, конечно?..

Андрей улыбнулся, опустил глаза.

– Не откажусь, если предложите, – пробормотал он.

– Ноу проблем, – обнимая Андрея за плечи и нежно ероша ему на затылке короткие волосы, произнес Василий. – Эх ты, пацан еще совсем. Женат?

– Нет, – покачал головой водитель.

– Это хорошо. Очень хорошо, – почему-то с большим энтузиазмом одобрил Василий.

Он кивком пригласил Андрея в гостиную. Пока водитель джипа оглядывался по сторонам, молча восхищаясь шикарной отделкой и обстановкой дома, старший Расторгуев открыл ключом один из ящиков резного итальянского бюро, достал тонкую стопку новых стодолларовых купюр, не считая протянул Андрею:

– Держи. Заработал.

Андрей, широко улыбаясь, мотнул головой: мол, спасибо, всегда готов…

– Я вам еще нужен?

– А ты что, уезжать собрался? – погрозил ему пальцем Василий. – Нет, нет, раздевайся. Сейчас сядем, поужинаем, поговорим, расслабимся. Проходи, проходи.

В это время в гостиную нетвердой походкой спустился босой, в расстегнутой рубашке Кирилл. Физиономия у него была опухшая, глаза – две узкие щели. Дико озираясь, Кирилл с минуту стоял молча, пошатываясь.

– Где он? – спросил наконец.

– В холле. Только я тебя прошу, – сделал Василий предупреждающий жест, – в доме – без мокрухи. Разбирайся с ним сам, делай что хочешь, но не в доме. Хочешь мочить – надевай штаны, тащи его в лес и мочи, но тут чтобы все было чисто. Понял?

– Понял, – злобно буркнул младший брат, толкая плечом Василия.

Он вышел в холл. Через секунду оттуда донесся звук катящегося вниз по лестнице куля с мукой и придушенный визг Костыля.

– В подвал иди развлекаться! – крикнул Василий. – Не порти людям аппетит.

Андрей никогда прежде не был в доме Расторгуевых. Точнее, он часто заходил по делу, но никогда не заходил дальше кабинета, расположенного рядом с холлом на первом этаже. Сейчас, сидя на велюровом диване в огромной гостиной, он не знал, как себя вести, куда деть ноги в грязных кроссовках.

– Пойдем пока в бильярдную, шары покатаем, – предложил Василий. – Умеешь, надеюсь?

– Неплохо даже, – признался Андрей.

– Да?

Расторгуев явно обрадовался.

– Это кстати, а то мне уже надоело всех в доме заставлять петушком петь. Тебя не заставлю?

Андрей пожал плечами, но по его лицу читалось, что это вряд ли.

– Посмотрим, посмотрим…

Они переместились в бильярдную.

– Ты гость, тебе разбивать, – предложил Расторгуев.

Андрей разбил и сразу закатил шар в правую верхнюю лузу.

– В самом деле неплохо, – одобрил Василий. – Какой коньяк любишь?

– Вообще-то я не пью, – сказал Андрей, тщательно примеряясь для следующего удара.

– Совсем?

– Ну, может, пиво…

– Что это ты? Прямо как девочка, – ухмыльнулся Василий, любуясь точеными мускулистыми руками своего водителя. – Я тебя угощаю настоящим мужским напитком. Пей и не говори, что не понравилось.

Он протянул Андрею хрустальный стакан.

Андрей отхлебнул, поставил стакан на деревянный край бильярда, наклонился, прицелился и пробил дуплетом в левый угол…

И тут до них донесся нечеловеческий, душераздирающий крик… Не крик даже, не стон и не вой – адский рев, словно с человека заживо снимали кожу.

Сверху, стуча каблуками по деревянной лестнице, сбежали две перепуганные девицы. Заглянули в бильярдную:

– Что это?

– Это где?

– Не ваше дело. Идите наверх от греха подальше, – махнул на них кием Василий.