Шрифт:
В VIP-зале Шереметьева раздались нежные звуки, всегда предваряющие объявления по радио.
«Уважаемые пассажиры! Заканчивается посадка на самолет, следующий рейсом Москва – Лондон. К пассажирам просьба пройти в зал номер два».
Сидевший в одном из мягких кресел человек довольно внушительного вида сложил газету, которую только что читал, и небрежно бросил ее на столик. Поправил на крупном носу очки в отличной золотой оправе. Встал, тронул узел галстука, чуть одернул светлый летний пиджак в тонкую, еле заметную полосочку. Подхватил небольшой кожаный чемоданчик и отправился в зал номер два. Шел он широко, вальяжно, как человек, который уверен не только в своем прошлом, но и в будущем. Симпатичная девушка в костюме стюардессы проводила его к специальному микроавтобусу, единственным пассажиром которого оказался он, и пожелала приятного полета. Человек рассеянно кивнул.
Микроавтобус мягко тронулся с места и покатил по почти идеально ровной поверхности летного поля. Огромный «Боинг-747», к которому он направлялся, стоял далеко в стороне.
Когда микроавтобус подъехал к трапу, человек направился к стюардессе, стоящей у трапа, вынул из внутреннего кармана пиджака паспорт и билет. Сдержанно улыбнувшись, протянул их стюардессе.
– Так… – ослепительно улыбаясь, сказала стюардесса. – Привалов Георгий Ильич? Мы рады приветствовать вас на бор…
Но тут телефонная трубка, которая торчала из ее кармана, громко заверещала. Стюардесса мигом достала и прижала ее к уху. Пассажир заметил, что она как-то изменилась в лице, еще раз внимательно посмотрела в его документы, потом на самого пассажира…
– Хорошо… – наконец сказала стюардесса в микрофон и нажала кнопку. А потом взглянула на пассажира: – Тут возникли некоторые вопросы. Прошу вас пройти обратно в автобус. Вас доставят в здание аэропорта.
Человек сдвинул брови. Лицо его чуть побледнело.
– Но через пять минут улетает мой самолет! Мне нужно лететь! – недовольно пророкотал пассажир.
– Не волнуйтесь, – стюардесса улыбнулась еще более ослепительно, – самолет будет задержан.
– А в чем дело? Я не понимаю! – Пассажиру явно не хотелось возвращаться в аэропорт.
– Я не знаю, – мягко ответила миловидная стюардесса. – Пожалуйста, все вопросы вы решите в здании аэропорта.
Она снова старательно улыбнулась.
Пассажир тяжко вздохнул и послушно отправился обратно в микроавтобус. По дороге он несколько раз оглянулся. Глаза его уже не выражали прежней уверенности. Скорее, тревогу. Да и походка стала какой-то сбивчивой, входя в автобус он даже споткнулся.
Стюардесса смотрела ему вслед, а когда микроавтобус тронулся с места, она снова достала трубку, быстро набрала вызов и произнесла в микрофон:
– Едет.
У входа в аэропорт человека уже ждали. Его взяли под локти и повели в комнату милиции. Глянув в окно, он успел заметить, как огромный «боинг» вырулил на взлетно-посадочную полосу…
В комнате милиции его ждали.
– Здравствуйте, Георгий Ильич! Позвольте представиться. Я – следователь Генеральной прокуратуры по особо важным делам Александр Борисович Турецкий. Это я попросил снять вас с рейса.
– Я не понимаю! – нахмурился Привалов. – Что случилось? Мой самолет улетел, я видел. Вы за это ответите!
– Не беспокойтесь, – улыбнулся Турецкий, – У нас есть санкция генпрокурора России на ваше задержание. Так что в любом случае вам не удалось бы покинуть пределы страны.
– Что за чушь! – воскликнул Привалов. – Какая санкция! Я бизнесмен!
– Нам это известно, – спокойно ответил Турецкий, – и еще кое-что. Сейчас мы поедем в Генеральную прокуратуру, где зададим вам несколько вопросов.
…Через две недели на спецполигоне Управления налоговой полиции происходило важное мероприятие. Огромный бульдозер с тяжелым зубчатым катком, прикрепленным спереди, сокрушал картонные коробки, из которых вылетали мелкие осколки пластмассы. Некоторые коробки разрывались, и из них высыпались разноцветные кружки с дырками посередине. Это были компакт-диски, конфискованные у пиратов.
Коробок было очень много. Время от времени подъезжали самосвалы, которые опрокидывали на землю полигона все новые и новые коробки. Вскоре почти вся площадка покрылась толстым ковром из осколков, ослепительно поблескивавших на солнце.
Мероприятие освещалось практически всеми средствами массовой информации. Истребление компакт-дисков снимали несколько телекомпаний.
После того как бульдозер проехался туда-сюда несколько раз и у присутствующих не осталось никаких сомнений, что ни один из дисков более непригоден к прослушиванию, многочисленные корреспонденты бросились к организатору акции – начальнику Московской налоговой полиции.
– Это самая большая партия контрафактной продукции, – говорил он, – за всю историю борьбы с таким негативным явлением, как пиратство. Сумма ущерба, который потерпели пираты, превышает двадцать пять миллионов долларов.
В ответ на почтительный вздох, который издали корреспонденты, он повторил:
– Да-да, вы не ослышались. Именно двадцать пять миллионов долларов. Это деньги, которые недополучили наши деятели искусства, эстрады. А в конечном счете пострадали мы с вами, обычные люди, которые, приобретая пиратскую продукцию, получали не только плохое качество, но и просто-напросто покупали краденое. Теперь, когда эта огромная партия компакт-дисков уничтожена, по отечественным пиратам нанесен удар, самый ощутимый за все время нашей деятельности. И я хочу поблагодарить наших коллег из Генеральной прокуратуры за неоценимую помощь, которую они оказали в борьбе с пиратами.