— Скидывай, Варя, полушубок, садись за стол.

— Ешь на здоровьячко! — опять воскликнули оба.

Так Варвара и сделала. После щей они навалились на жареного гусака с мочеными яблоками. Под конец мужчины осушили по единой.

— Варя, не пригубишь?

— Не приемлю. Ни боже мой!

— Не приемлешь? Славно! Видать, что в монашках была.

— Це добре, дуже гарно!

— Сказывай, Варвара, нам, где ходила, что видала, что слыхала, — многозначительно сказал Болотников.

И Варвара выложила им все свои странствования. Спросила:

— Верите мне? — И по глазам их да по молчаливому кивку почуяла, что верят.

— А коли так, чудок обождите.

Она встала, повернулась к ним спиной, завернула рубашку на шею. И перед ними — спина, вся в рубцах с синими полосами. Сострадание заставило обоих воинов, жестоких, беспощадных, когда надо, содрогнуться при виде исполосованного нежного тела. Их молчание было сильнее всяких слов.

— Так-то вот меня дьяк угощал. А вот жуковин да грамота его. Вот деньги, кои я от дьяка, мной убитого, взяла. Прими, воевода, для дела народного.

Варвара с поклоном все это ему передала.

— Ну и девка, ну и монашка! Орел!

— От дивчина! Побачьте, люди добрые!

Иван Исаевич и Гора по очереди облобызали Варвару. Тут и Олешка не вытерпел. Он незаметно через другую дверь юркнул за перегородку вскоре, как пришла Варвара, и восторженно и с состраданием слушал ее повествование. Он подбежал к ней, низко поклонился и любовался ею, раскрасневшейся, смущенной. Она певуче сказала:

— Не доложила я вам, как потянула за собой от атамана кучу немалую народу.

— Как так потянула, не разумею. Привела, что ли? — спросил озадаченный Болотников.

— Сказываю — потянула, потянулись за мной, а не привела.

— Что ты будешь делать? — развел руками Болотников.

Гора в недоумении молчал, Олешка смеялся, видно, уже что-то знал. И Варвара засмеялась:

— Скоро приведу, тогда оба узнаете, что и как.

— Побачим, побачим… — загудел Гора.

Варвара вышла. С крыльца махнула рукой. Из-за угла соседней избы к ней подбежали Анисифор и Никишка. Ввела их в горницу. Оба поклонились, глядя на начальников, одного усатого, бородатого, другого усатого с оселедцем. «Должно, усатый и бородатый будет воевода?» — мелькнула одновременно у них догадка.

— Вот, воевода, Никишка перед тобой.

Болотников внимательно оглядел его.

— Ближе стань!

А Варвара продолжала:

— У деда с бабкой я жила в Волоколамске. Они меня от смерти спасли. А это приемыш их. Увязался за мной: воевать всхотел.

Болотников погладил по белобрысой голове сияющего Никишку и молча подтолкнул его к Олешке. Они ушли за перегородку, где и зашептались.

— А вот воитель Анисифор.

Тощенький воитель смущенно переминался с ноги на ногу.

— Анисифор, сказывай им, как попал сюды!

Тот собрался с духом, выпрямился, заговорил вначале медленно, спотыкаясь, потом разошелся:

— Воевода… так попал… В той вечер, когда мы… гулеванили, опосля победы, встрел я Варвару, спрошаю: «Куды спешишь?» А она с рывом и ответь мне: «К Болотникову». В калитку нырь, и поминай как звали. В сумленье меня оставила. А утром у стряпки Федосьи все я выведал: как изобидеть хотел атаман Варвару нашу, да не на такую, боров, напал. Вот она немешкотно к тебе, воевода народный, и подалась. А мне чтой-то отвратно стало в остроге том. Думаю: будя, поваландался, отзвонил и с колокольни долой. Уговорил я робят своих, а те — своих робят: так, мол, и так, гайда к Болотникову. Набралася нас куча немалая, сотня будет. Взяли и ушли. А уж коло села этого, утречком сегодняшним, с Варварой и встрелися. Вместях к тебе пришли. Кои из нас и самопалы и пистоли несут. А боле с топорами да рогатинами, с косами да кистенями. Все сгодимся. Примай, воевода!

Замолчал Анисифор, поджал губы, стоял выжидательно. Варвара вроде как пропела:

— Ну вот видишь, воевода: и не я их привела, а они за мной всамделе потянулись до тебя.

Болотников похлопал Анисифора по плечу.

— Садись!

Гора шепнул хозяйке. Та вытащила из печки жареного петуха. Гора рассадил петуха кинжалом на две части, крикнул:

— Никишка! Пидь до мэнэ!

Анисифор и Никишка сели к столу. Гора каждому из них дал по полпетуха, Анисифору в придачу — чарку вина.

— Ешьте на здоровьячко!

Так возвратилась странница Варвара. Тут же Болотников вместе с ней сходил к прибывшим с Анисифором повстанцам, поговорил с ними честь честью. Их разверстали по отрядам.

Через три дня Варвара была призвана к Болотникову.

— Ну, Варвара великомученица, — всамделе ты столь перетерпела, что не грех тебя так назвать, — ну, Варвара, отдохнула малость, снова принимайся за службу ратную.

По всему ты — головушка отчаянная, вот и дело тебе даю отчаянное. Свершишь для народа — добро будет. Токмо упреждаю: сгинуть можешь. Если страхуешь — откажись. Перечить не стану, — сказал Иван Исаевич, наперед зная ее ответ.