Он то сжимал, то разжимал кулаки. Вот почему она так не хотела уделить Мортленду время для разговора тогда, в опере. Она понимала, что он в любой момент может выдать все ее тайны. Но когда Тристан спросил ее, в чем дело, она ничего ему не рассказала! Она должна была тогда же отказаться от дальнейшего сотрудничества, но не сделала этого, потому что думала только о себе и своей карьере.

Он верил ей и беспокоился о ее безопасности. Он вложил все силы в поиски этого негодяя, а она так и не сказала ему ни слова правды. Он нанял для нее охрану, сам лично ездил по городским трущобам в поисках мерзавца, отложил визиты к Эми и Жоржетте. Для нее он перевернул всю свою жизнь, поставив все с ног на голову, а она лгала ему! Он сделал ей предложение, потому что считал себя честным человеком, а она отказала ему под надуманным предлогом. Даже после сегодняшнего признания она имела наглость заявить, что он очень много значит для нее.

Однако сейчас он не мог позволить своему гневу отвлечь его от более важного в данный момент дела. Глубоко вздохнув, Тристан достал из кармана часы. Оставалось всего пять часов на то, чтобы собрать людей для поимки шантажиста. Если сегодня ночью его не удастся схватить, разразится страшный скандал.

Сунув часы в карман, он стал читать письмо и пришел в полное бешенство. Ублюдок в грубых выражениях писал, сколько раз он имел ее в каких позах и при каких обстоятельствах. Обещал, что она будет ползать перед ним на коленях, умоляя отыметь ее, и прочее в том же духе.

Переполненный негодованием, он не знал, кому верить. Оба казались ему обманщиками. А он-то думал, будто он ее первый мужчина!

Тристан закрыл глаза, и на него нахлынули воспоминания о путешествии в одной карете с Тессой. Он припомнил ее нерешительность, когда она касалась его обнаженного тела. Она явно не знала, что делать с его эрегированным пенисом, и ему пришлось учить ее любовным ласкам, приносящим удовольствие мужчине. Тристан был опытнейшим любовником и умел отличить подлинную невинность от наигранной. Впрочем, это теперь не имело никакого значения. Она все время обманывала его, а сегодня и вовсе нанесла удар ниже пояса.

Сложив письмо, он сунул его в карман, повернулся и замер на месте, увидев ее согнутую спину и прижатый к губам кулак.

В конце концов, тогда ей было всего восемнадцать.

Ему стало жаль ее. Если бы она все рассказала ему раньше, он бы посочувствовал ей, но теперь он уже не поверит ей никогда.

Глаза Тессы были полны слез, и Тристан дал ей свой носовой платок. Она взяла его, но ни одна слеза так и не упала.

— Мне нужно как следует подготовиться. Ночь будет длинной. Я отвезу вас к матери.

— Нет, я не могу, мои слуги…

— У меня нет времени спорить. Если сегодня ночью я не поймаю мерзавца, мы все утонем в вашем скандале.

— Тристан, я не хотела…

— Не говори ничего! — резко приказал он. — Вы будете делать то, что я вам велю. Все разговоры оставим на завтра.

На рассвете Мортленд был схвачен. Во время погони он сумел довольно долго уходить от десятка всадников, среди которых был и сам Тристан. Когда шантажиста окружили, Тристан спешился и одним ударом повалил лейтенанта на землю. Прижав Мортленда коленом к земле, он сунул ему в рот кляп, чтобы мерзавец не смог проронить ни одного грязного слова о Тессе. Потом Том обыскал его и нашел за голенищем остро наточенный нож.

Рывком поставив лейтенанта на ноги, Тристан скинул сюртук, закатал рукава и прорычал:

— Выбирай, Мортленд! Разрешаю тебе защищаться в честном поединке. Но имей в виду: я все равно тебя убью. Но если ты скажешь хоть одно слово о той, кого ты смел шантажировать, я велю Джеку держать тебя до тех пор, пока я не изобью тебя до смерти.

Мортленд злобно сверкнул глазами.

— Выньте кляп! — приказал Тристан, сжимая кулаки.

— Похотливая сучка! — завизжал лейтенант и тут же получил тяжелый удар в челюсть. Брызнула кровь, при виде которой Тристан буквально озверел. Он сломал Мортленду нос, поставил синяки под оба глаза и под конец ударил в солнечное сплетение, потом в пах. Когда вопли Мортленда смолкли и тот потерял сознание, Тристан брезгливо велел отправить его в доки, к армейским вербовщикам.

Герцогиня встретила сына в холле.

— Где она? — спросил Тристан.

— Спит в моей постели.

— Когда проснется, попроси ее прийти в мой кабинет.

— Почему ты не спросил, как она себя чувствует?

— Я слишком устал. Поговорим об этом позже.

— Ты считаешь ее, виноватой?

Мимо прошла горничная, и Тристан тихо процедил сквозь зубы:

— Давай поговорим в моем кабинете.

Герцогиня молча пошла вместе с ним в кабинет, и ему было понятно, что мать сердится.

Когда он закрыл дверь, она повернулась к нему:

— Я знаю, как ты умеешь обижаться, но на этот раз ты зашел слишком далеко.

— Она лгала мне! — возмущенно сказал Тристан. Его ноздри раздувались от гнева. — Она подставила всех нас под угрозу серьезного скандала!

— Но ведь не она прислала шантажирующее письмо, а тот злодей. Не могу поверить, что ты во всем винишь беззащитную женщину. Разве этому я тебя учила?

— Она с самого начала, как только Мортленд появился в опере, знала, что он представляет серьезную угрозу, но ничего не сказала. Ты ее защищаешь, но не знаешь всех обстоятельств.