— Во-первых, среди бандитских шестерок я пока что никого, кроме таких, как он, не встречал, — усмехнулся Валерий. — Во-вторых, так бы я ему и позволил начинать выяснять с нами отношения… За кого ты меня принимаешь?

— За того, кем ты и являешься! Александр Борисович, когда тебя просил проверить этот день рождения, наверняка имел в виду другое — с соседями поговорить… ну и все такое. Нормальную оперативную работу, а не эту… художественную самодеятельность!..

— Ну-ну, Светик, давай не будем ссориться? — усмехнулся Валерий. — Во-первых, «нормальная», как ты выразилась, оперативная работа заняла бы у нас не один день. Во-вторых, Сан Борисыч меня, слава богу, знает тоже не первый день… В-третьих, предлагаю тебе все-таки завершить сегодняшний вечер достойно: я знаю одно хорошее местечко… К слову сказать, хочешь, я спрогнозирую дальнейшие действия нашего шефа?

— Ну, попробуй…

— Вот увидишь, наши опера завтра же сядут на хвост и Башкиру, и Шахмину… И в «Золотой орел» тоже отправятся… Вместо нас с тобой… — Валерий вздохнул. — Так что есть смысл заранее прикинуть все предстоящие оперативные мероприятия… Твой Гнедич — как?

— Во-первых, он не мой, — возразила Перова. — А во-вторых, Олег, по-моему, классный опер. В-третьих, я с тобой не согласна.

— В каком смысле?

— В прямом! Что может дать в этом случае «наружка» за фигурантами? Да ничего! Обычная потеря времени, не более… А это значит, что без агентуры мы до истины доберемся разве что через парочку лет…

Валерий немного помолчал и, наконец, нехотя кивнул:

— Сдаюсь: похоже, ты права… А теперь предлагаю: в ближайшие несколько часов о работе — ни слова!

— Ну хорошо, так и быть — поехали в твое «местечко». — Успевшая восстановить душевное равновесие после визита к башкировскому особняку Светлана улыбнулась.

Спустя несколько минут «жигуленок» Померанцева благополучно въехал в Москву.

Брать с Юрковой подписку о невыезде Александр Борисович все-таки не стал: с его точки зрения, девчонка и так была достаточно напугана и существовала вероятность перегнуть палку. Могла со страха броситься к своему любовнику и признаться ему в том, что произошло.

Оставшись вдвоем, следователи некоторое время молчали: Лайнер завершал оформление бумаг, Турецкий задумчиво разгуливал по его небольшому кабинету. С Аркадием Ильичем он был немного знаком и наслышан о нем как об очень хорошем профессионале. Во всяком случае, свою наблюдательность Аркаша, закончив писанину, Турецкому выказал.

— Вы чем-то недовольны, Александр Борисович? — поинтересовался он, пару секунд понаблюдав за «прогулкой» Турецкого.

Тот слегка приподнял одну бровь, улыбнулся и сел напротив Лайнера.

— Не то чтобы недоволен, а если вы по поводу допроса Юрковой, то, напротив, доволен и весьма… Дело не в этом.

— А в чем?

— Вы в интуицию верите? — ответил вопросом на вопрос Турецкий.

— Еще как! — кивнул Аркадий.

— Тогда отвечу: что-то меня во всех наших версиях, и в версии с Юрковой в том числе, интуитивно беспокоит, а сформулировать точнее не могу… Но беспокоит! А вас?..

— Полагаете, мы упустили какой-то важный момент?..

— Возможно… — неуверенно произнес Александр Борисович. — Ну, например, с той же Юрковой. Похоже, в конце концов она нам действительно говорила правду. Как думаете?

— Так же, — снова кивнул Лайнер. — Рыдала, во всяком случае, натурально, испугалась — тоже натурально: заметили — у нее косметика потекла, а она ее даже поправлять не стала, просто вытерла глаза, причем небрежно?.. А такие девицы, как она, подобные небрежности могут допустить исключительно в случае серьезной ситуации… Например, когда потерпели поражение в своей попытке кого-то обмануть и просто вынуждены говорить правду.

Турецкий одобрительно посмотрел на Аркадия Ильича, заговорившего на языке, который признавал не каждый следователь. Славка, например, стоило при нем упомянуть какие-то чисто психологические моменты в качестве фактов, готов был от возмущения вылезти из собственной шкуры… Для него фактом являлось исключительно то, что можно было зафиксировать в протоколе, а не какие-то там личные ощущения следака.

— Во-во! — произнес он вслух. — Ну а из этого следует, как минимум, уже вполне реальный факт: машина Юрковой оказаться на месте взрыва в тот день не могла, поскольку стояла на приколе в гараже Башкира. Она ведь утверждает, что именно на ее машине они с Шахминым туда и приехали… И это понятно: ее «Бобик» намеревался напиться, и зная, что его любовница практически не пьет, наверняка наутро собирался возвращаться в город в качестве пассажира… Так что тут все сходится, как видите… Аркадий Ильич, скажите, пожалуйста… Вы уверены, что среди дел Познеева действительно нет больше ни одного, из-за которого…

Он испытующе посмотрел на Лайнера. Аркадий вздохнул и, повернувшись к своему сейфу, в замке которого торчал ключ, открыл его и достал аккуратную стопку папок с делами.

— Хотите, я вам дам их на пару дней?.. То, что досталось моим коллегам, поверьте, вообще такого разговора не стоит. А эти я столько раз просматривал, что почти наизусть уже выучил…

— Да верю я вам! — отмахнулся Турецкий. — Но если так будет вам же и спокойнее, можете дать, посажу за них Померанцева…

Аркадий Ильич на это ничего не ответил, но не потому, что ему не понравилось предложение Александра Борисовича. Казалось, он даже не расслышал его слов, замерев внезапно над стопкой дел с отсутствующим взглядом.