Шрифт:
Он забрался в бронетранспортёр через распахнутую дверь. Воистину – железный гроб. Броневые стенки под наклоном, только крыши нет. На перекладине поперёк кузова – пулемёт, на полу – убитый пулемётчик.
– Дострелялся, сволочь! – позлорадствовал Саша.
Только он снял пулемёт с опоры, уложил его на пол и собрался пошарить в поисках коробок с лентами, как раздались голоса. Немцы! Саша вытащил из кармана револьвер.
Немцы подошли к бронетранспортёру, к его заднему борту. Вспыхнул синим маскировочным светом фонарик, загремело железо. «Чего они там делать могут?» – удивился Саша.
Ответ он получил тут же. Заревел мотор, и довольно быстро звук приблизился. К подбитому бронетранспортёру подошёл другой. Фары он не включал, ориентируясь на свет фонарика.
Бронетранспортёр встал совсем рядом, снова загремело железо. Саша осторожно приподнял голову над бортом. Немцы цепляли к подошедшему бронетранспортёру буксировочный трос.– Блин, в тыл утащить хотят! Вот попал, как кур в ощип!
Мысли лихорадочно заметались. Что делать? Срезать их из автомата? Но удастся только этих двух, что трос цепляют. Те, кто в бронике, уцелеют. Да и сколько их там, неизвестно. Выпрыгнуть через дверь и бежать? Может, не заметят?
Пока он раздумывал, лихорадочно ища выход, буксировщик дёрнулся, трос натянулся. Один из немцев направился к дверце подбитого бронетранспортёра, где прятался Саша. Все решали мгновения.
Когда немец возник смутным силуэтом в проёме дверцы, Саша выстрелил в него из нагана. Выхватив левой рукой из кармана «лимонку», он зубами выдернул чеку и швырнул гранату в открытый сверху кузов бронетранспортёра‑буксировщика. «Только бы не промахнуться!» – взмолился он. Попал! Жахнуло так, что заложило уши.
Граната взорвалась внутри бронетранспортёра, уничтожив всё живое. Деваться осколкам внутри стальной коробки было некуда, они рикошетировали от бортов. И неважно, сколько человек было в бронетранспортёре – шансов выжить после такого взрыва не было ни у кого.
«Надо уносить ноги, и побыстрее! – мелькнуло в голове. – Ну нет, без пулемёта и патронов не уйду!»
Саша начал шарить по полу, отыскивая коробку с лентой. Приподнял. Тяжёлая, стало быть – не пустая. Подтолкнул коробку к дверце, туда же ногой подвинул пулемёт. Осторожно выглянул. Тишина. Только негромко урчит мотор тягача, пригнанного немцами, и голоса немецкие довольно далеко.
Саша выпрыгнул из бронетранспортёра, положил на плечо, придерживая одной рукой, пулемёт, в другую взял коробку с патронами и бегом пустился в сторону своих позиций. Ведь к бронетранспортёру, желая узнать, что произошло, должны подойти немцы. И встречаться с ними сейчас Саше совсем не хотелось.
Он пробежал поле до половины, споткнулся, упал, больно ударив колено. Слепо пошарил вокруг себя, подобрал пулемёт и коробку, поднялся и, прихрамывая, поковылял к своим позициям. Бежать уже не получалось – болела нога.
Вскоре из темноты его окликнул знакомый голос.– Взводный, это ты?
– Я, Федотов! Помоги!
Встревоженный выстрелами и взрывом, бронебойщик выбрался из окопа и уже полз навстречу Саше. Федотов забрал у него пулемёт, и сразу стало легче.
Они доползли до своих окопов, и Саша с удовлетворением спустился в него.– Ну рассказывай, взводный! Ты чего это удумал там – воевать в одиночку?
– Не думал я, так получилось.
И Саша рассказал всё, как было.– Повезло тебе, взводный! В рубашке родился. Я уж думал, грешным делом – хана тебе.
– Не, поживу ещё. Ты, вот что. Там, на поле, немцы убитые лежат – метров сто отсюда. Сползал бы ты, поснимал с них автоматы и подсумки – завтра пригодится.
– Это можно, недалеко.
Федотов исчез в ночи. И как пропал. Саша уже беспокоиться начал – почему его так долго нет, как Федотов объявился.
– Фу, уморился, – прохрипел он, переваливаясь через бруствер окопа. И сбросил в окоп груду железа.
Добыча была изрядной – пять автоматов и подсумки к ним, в каждом – по четыре магазина. Один подсумок Саша сразу же себе забрал, а остальное оружие и патроны раздал бойцам.
– Издалека – только из винтовочки, парни, – напутствовал он их. – Вот когда они близко подойдут, тогда за автоматы беритесь. И длинными очередями не стреляйте. Прицелился, очередь на два‑три патрона – и хорош.
Те бойцы, кому достались автоматы, сразу стали их осваивать: откидывать приклады, отсоединять магазины. Кому же это оружие не досталось, вздыхали завистливо.