Шрифт:
На столе у немца зазвонил телефон. Не ответить? Немцы всполошатся. Сам он языка не знает. Дать трубку немцу? А что он будет говорить? Вдруг скажет, что разъезд русскими захвачен? Подгонят немцы дрезину с пулемётом – и поминай как звали.
– Мужики! – крикнул Саша в открытую дверь. – Кроме начальника ещё кто‑нибудь на телефонный звонок ответить может?
– Когда его на месте не было, обычно я отвечал, – спокойно сказал пожилой мужчина.
– Тогда бери трубку. Говори спокойно.
Железнодорожник подошёл к столу, взял трубку.– Да, слушаю. Путевой мастер Когольницкий. Да, да, сейчас запишу и передам.
Он положил трубку.– Поезд через полчаса будет у нас. Идёт полным ходом, без остановки.
– Ну и славно – чего тут эшелону с солдатами стоять? Кто‑нибудь с флажком выйдите встретить.
Мужик кивнул.– Сделаю.
– А пока уберите с глаз долой охранника – за здание, в лес.
– Петро, Василь, отнесите немца, – распорядился путевой мастер.
Немца ухватили за руки‑за ноги и унесли. Прошло пять минут, десять – железнодорожники не возвращались.– Иван, – распорядился Саша, – выйди, посмотри – где убитый охранник и рабочие.
Иван вернулся быстро.– Охранник в кустах лежит, рядом со зданием, а рабочих нигде нет.
– Сбежали. Никто бы их не тронул, зря испугались.
– А что бы ты сделал на их месте? – спокойно спросил путевой мастер. – У них семьи, дети. Ты напакостишь и уйдёшь, а немцы спросят жёстко.
– Я не пакостить пришёл – воевать.
– На фронт иди воевать, – буркнул мастер.
В этот момент раздался паровозный гудок и шум приближающегося поезда.– Сам пойду поезд встречать.
Мастер взял сигнальные флажки в чехле и вышел на перрон. По рельсам на восток простучал на стыках поезд. Вагоны были пассажирские, но в окнах виднелись пехотинцы. Не то что у наших – везут в теплушках с надписью «Сорок человек восемь лошадей». Через полчаса на разъезд прибыл поезд, на этот раз – грузовой. Вагоны были пусты, раздвижные двери открыты. Паровоз, пыхтя паром, набирал воду у выходной стрелки. Снова раздался звонок телефона. От неожиданности все вздрогнули.– Бери трубку, – приказал Саша путевому мастеру.
Когольницкий приложил трубку к уху.– Алле!
Он долго слушал, потом сказал:– Да, я всё понял. Пропускаем встречный поезд с хода, выпускаем с бокового пути.
Обычная работа, которая идёт на любой станции, на любом разъезде – как у немцев, так и у наших. Но Саша понял – пришло его время.
– Когда будет встречный?
– Через полчаса – воинский эшелон.
Надо было поторапливаться, времени в обрез.– Иван, поднимай немца.
С помощью Кузьмичева начальник разъезда встал.– Пошли. Ваня, да немецкую винтовку не забудь. – Сам Саша сунул в карман трофейный пистолет.
Они вышли на перрон и пошли к паровозу. Отойдя от станции метров на сто, Саша сказал немцу:– Если ты согласен нам помочь, я оставлю тебя в живых.
– Что от меня надо?
– Сейчас тебе развяжут руки. Мы вместе подходим к паровозу, ты приказываешь паровозной бригаде отцепить паровоз от поезда и ехать.
– Идёт встречный! – запротестовал немец. – Я слышал разговор, нельзя ехать! Будет катастроф! Бум!
– Будет! – жёстко сказал Саша.
– Гут! – немец кивнул.
Саша развязал ремень на его руках. Но немец, несмотря на достигнутую между ними договорённость, неожиданно скакнул в сторону и побежал к лесу. Однако гитлеровец не учёл одного – руки‑то его были связаны брючным ремнём, выдернутым из его же галифе. Брюки тут же начали сползать, немец запутался в них и упал.
Подняться ему было уже не суждено. Догнав немца, Саша ударил его ножом в сердце. Иван отвернулся от неприятного зрелища.
– Вот сука! Едва не убежал. И стрелять нельзя – вдруг на паровозе сопровождающий немецкий?
– Немцам верить нельзя, – согласился Иван. – Вон, подписали пакт о ненападении, а напали коварно.
– Проспал Сталин!
– Не, не товарищ Сталин! На это же разведка есть и НКВД с товарищем Берия.
Спорить Саша не стал. Воспитали парня так, что поделаешь. Прижимаясь к вагонам, они подошли к паровозу.