– Нам туда, - показал Лима в дальний конец коридора.

Почему же до сих пор не слышно тревоги? Неужели, диспетчер заподозрил что-то? Но и в этом случае должен бы прозвучать сигнал тревоги, но не пожарной, а боевой. Двери спасительного дока с цифрой "3" были уже совсем близко, мое беспокойство нарастало. Для успокоения нервов я положил руку на кобуру с пистолетом. Помогло, но не очень.

– Всем!
– раздался из динамиков голос оператора.
– Пожарная тревога в тюремном блоке семь. Дежурной пожарной команде принять меры по ликвидации. Остальным - по штатным номерам. Просьба сохранять спокойствие, "Восток" снижает скорость до ноль-одного маха.

Есть, получилось! Звездолет задрожал, сбрасывая скорость. Я едва сдерживался, чтобы не перейти на бег - до ворот с двумя часовыми в боевых скафандрах оставалось меньше двадцати метров.

– Стойте, - неожиданно взметнул руку вперед, ладонью к нам, солдат.
– Без командиров кораблей или пилотов вход в доки запрещен.

– Что это еще на новые правила?
– возмутился я.

– Новые?
– удивился вахтенный, поднимая ствол БУКа.
– Да им лет столько же, сколько и уставу караульной службы! Разрешите вашу ИД-карту, товарищ лейб-капитан.

Черт побери! Это ж надо так по-глупому проколоться! Только из-за того, что устав караульной службы, за ненадобностью, полвека в руки не брал! Неужели, все? Неужели все закончится в полушаге от спасения?

Грохнул выстрел. Из пустоты вылетел заряд света, превратив забрало шлема часового в месиво из осколков керамохитина, черепа и мозгов. Обаха пустила в ход позаимствованный ею у одного из тюремщиков "семьдесят четвертый". Напарник вахтенного дернулся к оружию, но я оказался быстрее, не вынимая бластер из кобуры, несколько раз, без счета, нажав на курок. Сказывались напряженные до предела нервы. Тело охранника еще не успело упасть, а из-за спины зазвучала канонада, в створки ворот и переборку с тонким пением вонзилось несколько лучей - то прочие часовые, заслышав пальбу, бросились на выручку своим товарищам. Один из зарядов впился в ногу Лимы, прошив насквозь кость.

– Уходите!
– закричал Назарио, зажимая рану одной рукой, и выхватывая КОЗ-971 второй.
– Я вас прикрою.

– Дружище, я...

– Уходите! Сейчас их здесь столько будет...

Я, кивнув, хлопнул ладонью по кнопке, и, не дожидаясь, пока створки раздвинутся полностью, протиснулся в док. Флот-лейтенант, разрядив батарею БУКа в толпу бегущих солдат, срезав нескольких очередью, а остальных заставив вжаться в стены, бросилась следом за мной.

Здесь, в ангаре, возвышались громадины трех десантных звездолетов. Какой номер называл Лима? БП-1701? Вот он, крайний справа. Я забежал внутрь корабля по опущенному трапу. Судя по грохоту шагов за спиной, Жаклин была рядом. Поднявшись на борт, я задраил за собой крышку люка. Теперь преследователям просто так не проникнуть на десантник - их бластеры против кристалохитиновой брони бесполезны, а, чтобы принести гравидеструктор или ракетницу, нужно время, которое играет на нас.

– Лейтенант, запускай двигатели!
– приказал я.

Обаха, снимая на ходу комбинезон, понеслась на капитанский мостик. Я чуть задержался, сбрасывая с себя китель, невероятно тесные ботинки, и отрывая остатки пуговиц, расстегивая рубашку. Вынудить человека одеть форму на пару размеров меньше - изощреннейшая пытка! Надо запомнить на будущее. Когда я зашел в рубку, пилот уже вовсю щелкала переключателями. Тихо загудели, начиная свой разбег, реакторы десантника.

– Командир! Они нас не выпустят!
– воскликнула девушка.

– А кто их спрашивает?
– усмехнулся я, садясь в кресло второго пилота.

Далеко внизу копошились Имперские войска, обстреливая звездолет из БУКов. Значит, Назарио уже нет... жаль парня - отличный был боец! Лучи стучали по обшивке корабля, но особого вреда не причиняли, да и не могли.

– Они шлюз не откроют, - пояснила Обаха.

– Повторяю - кто их спрашивает? Переведи управление плазменной пушкой на меня.

Заслонки отворились, обнажая скорострельное орудие, чуть опустившееся вниз из-под кокпита БП-1701, и выкатившее вперед. Охранники, поняв, что шутки кончены, и не добром, так силой, двери шлюза будут открыты, заторопились к выходу из дока. Поздно. Зажав гашетку, я описал рукояткой управления огня широкий полукруг, размалывая створки ворот ангара, словно в мясорубке, на куски, размером с человека. Сильнейшая тяга выбросила в космос тех десантников, кто не успех ухватиться за что-то. Даже тяжелый звездолет - и тот подался вперед, накренившись на амортизаторах, удерживаемых магнитными стопорами. Тщательно прицелившись, я дал еще один залп, расширяя пробоину до достаточного для корабля размера.

– Давай, солнце, стартуем, - произнес я.

– Да, я уже почти... продувка... протяжка предварительная... протяжка промежуточная... стопоры размагничены... отрыв!

Поджарив оставшихся противников выхлопами плазменного двигателя, десантник покинул ангар. Но до спасения было еще далеко - предстояло выйти на гиперпрыжковую скорость, и несколько раз изменить направление движения, чтобы запутать возможных преследователей. Да нет, почему возможных? В том, что погоня будет, я не сомневался. Если, конечно, мы успеем уйти. Минут через десять с "Востока" стартанут штурмовики, и лучше бы нам к этому времени находиться как можно дальше от крейсера.

– Куда летим?
– поинтересовалась Обаха.

– Куда угодно, только быстрее. Куда там курс проложен?

– На Землю.

– Отлично, давай туда и летим.

– Пристегните ремень, товарищ рейд-полковник, - улыбнулась лейтенант.

Звездолет привычно задрожал, готовясь к выходу на гиперпрыжковую скорость. На счет штурмовиков я ошибался, им потребовалось гораздо меньше времени, чтобы покинуть доки - сканер, помимо громадины флагмана Андрадорской дивизии, показывал еще не меньше десятка точек, опознанных им как космолеты класса "Черный Аллигатор". Поздно, слишком поздно. Звезды на обзорном экране начали расти, удлиняясь, и превращаясь в сверкающие черточки. Ушли! Я облегченно откинулся на кресле.