– Да я и сам уже не знаю, что думать, - сказал Злобин.
– И главное - не знаю, на кого думать. Кто из нас дятел? Кто стучит Зорину?

Ватсон пожал плечами.

– Боюсь, мне нечего тебе ответить. Давай пока оставим все, как есть. Дождемся Сашу, и вместе все выясним. Хорошо?

– Разве есть другой выход?
– мрачно отозвался Витек.
– Ну, а ты чего? Будешь звонить Шмидту?

– Конечно. Я для этого и пришел.

– Звони.
– Витек подвинул Ватсону телефон.

Доктор набрал номер мобильного Шмидта и некоторое время вслушивался в длинные гудки. Трубку никто не брал. Наконец, когда Ватсон уже почти отчаялся, гудки прекратились, и сердитый голос произнес:

– Да! Слушаю!

– Дима, привет! Это Станислав. Вонсовский, - представился Ватсон.

– А!
– обрадовался Шмидт.
– Привет, док! Как у вас дела?

Ватсон переглянулся с Витьком. Дела были не то чтобы уж очень хороши, но распространяться об этом не стоило. Тем более, по мобильному.

– Все нормально. А у вас?

– А у нас - полтора литра за сутки! Полный мешок!
– гордо заявил Шмидт и, понизив голос, добавил: - Ну, ты-то как доктор, должен понимать?

Честно говоря, Ватсон не понял ни слова, но на всякий случай согласился.

– Полтора литра - это здорово... А как Ольга?

– Ватсон, ты чего?
– искренне удивился Шмидт.
– Чем слушаешь? Говорю ж тебе - полтора литра за сутки! Наршак ее очень хвалит!

– А-а-а, ну теперь понятно!
– воскликнул Ватсон, хотя он так и не мог взять в толк, что имеется в виду. Но и выяснять все в подробностях не очень-то хотелось.
– Дима! Ты можешь сделать одну вещь? Это... очень важно, - «почти как для тебя - полтора литра в сутки», - чуть не добавил он, но вовремя сдержался.

– Разумеется. Но только если быстро. Я должен дежурить у ее кровати, каждый час снимать показания.

– Какие показания?

– Станислав Маркович, - радость куда-то улетучилась из голоса Шмидта, - ты что, надо мной издеваешься? Повторить еще раз?
–

Только теперь Ватсон догадался, чем занимается Шмидт. Смысл таинственного заклинания «полтора литра в сутки» наконец-то стал понятен.

– Так ты измеряешь...

– Контроль диуреза, - важно подтвердил Шмидт.
– Если ты не купил свой диплом в переходе метро, то должен знать, что это такое.

– Прости, Дима, - с трудом сдерживая смех, сказал Ватсон.
– До меня не сразу дошло. Вообще-то, это - врачебная процедура, я даже представить себе не мог, что такое важное дело доверят непрофессионалу.

– Ничего, - Шмидта распирало от скромности.
– Я справляюсь.

– Дима, и все-таки... Я могу попросить тебя об одном одолжении?

– Ну конечно. Говори, что нужно!

Ватсон вкратце объяснил задачу. Шмидт пообещал выполнить - сразу, как только сделает следующую отметку.

Сумерки опустились на тундру очень быстро, словно кто-то повернул невидимый рубильник. Когда Саша с Рультетегиным стоял у священного столба, он еще мог различить каждую травинку, но когда они дошли до юрты Тергувье, все вокруг сделалось густого синего цвета - и трава, и небо.

Иван Пинович нащупал посохом дверной проем, откинул полог и вошел первым; Белов последовал за ним.

Посреди юрты тлел догорающий костер. Рультетегин, скрестив ноги, сел на потертые шкуры. В отблесках багрового света углей его лицо казалось еще более величественным. Саша устроился напротив великана и приготовился слушать.

– Твои соотечественники, мельгитанин, - сказал Иван Пинович, и в его голосе Белов уловил оттенок презрения, - сейчас пьют водку со старейшинами и едят мясо, которое привезли с собой. Странные гости - воротят нос от нашего угощения...

Он замолчал, и Белов не знал, что ему ответить. Вошел Тергувье и поставил перед мужчинами две большие деревянные тарелки, до краев наполненные дымящимися кусками оленины. На плоском блюде была подлива из ягод шикши и голубикы с маленькими кусочками рыбы.

Рультетегин поблагодарил его кивком головы; Тергувье поклонился и вышел.

– Я объясню тебе, в чем дело, - продолжал шаман.
– Они не считают себя гостями. Они думают, что они - хозяева.

Иван Пинович взял двумя пальцами кусок мяса, обмакнул в подливу и отправил в рот. Проглотив, неторопливо вытер густые черные усы.

Белов вдруг вспомнил, что с самого утра ничего не ел. Он выбрал кусок пожирнее, сдобрил соусом из ягод и рыбы и с удовольствием стал жевать.

Мясо было немного жестковатым и имело странный привкус. Однако соус был хорош: голубика придавала ему сладость, шикша - умеренную кислинку, а рыба - неожиданный, но вполне уместный аромат.