— Да нет же, — сказал Варре. — Мы можем рассказать, только это должно оставаться в тайне, это наша общая тайна.

— Не беспокойтесь, — сказала женщина, — можете ничего не скрывать, нас ничем не удивишь.

— Понимаете, — начал Варре, — это пелеринка одной почти-девочки. Но вообще-то она птичка, потому что вместо рук у нее крылышки. Моя жена очень хочет с ней попрощаться. И нам важно знать, не видел ли ее кто-нибудь и все ли с ней в порядке.

— Ясно, — сказала женщина. — Идемте.

И повела их по розовому коридору. На стенах висели групповые фотографии. Сразу бросалось в глаза, что людям на них было хорошо вместе.

Потом они пошли по желтому коридору. Там на стенах висели рисунки.

В голубом коридоре им навстречу попался тощий человек.

— Добро пожаловать, — сказал человек, совсем как коврик у входа. — Проходите в гостиную. Мы с вами сейчас побеседуем.

Женщина хотела уже вернуться к своей стойке в холле, но Спасатель задал ей еще один вопрос.

— Почему над входом в гостиницу написано не просто «отель», а «санатель», у вас что, было слишком много букв?

— Понимаете ли, у нас тут не обыкновенный отель, — сказала женщина. — У нас тут отель-санаторий, где можно подлечиться. Здесь останавливаются люди, которые, как и вы, очень от чего-то устали. А мы помогаем им отдохнуть.

— И от чего же они устали?

— У каждого свое, — сказала женщина. — Например, у кого-то не получается сказать что-то, хотя он хочет это сказать. Другой все время боится, что его ждет неудача, за что бы он ни взялся, и поэтому вообще ни за что не берется. Третий все время думает о том, о чем лучше не думать.

— Например, о чем?

— Ну, например, эээ, например, о том, что на свете бывают летающие девочки. Потому что летающих девочек не бывает.

В гостиной все было голубым: столы, стулья, стены, ковер, лампы. И посреди этой голубой обстановки сидело десять человек, игравших в карты или читавших газеты.

Варре, Тине, Лутье и Спасатель сели за один из голубых столов. Им принесли суп и хлеб. В каждой тарелке плавало по одной-единственной фрикадельке. Лутье оставила ее напоследок.

В гостиную вошел мальчик. Того же роста, что и Лутье, только более худой, и волосы короче. На нем была пижама, он пришел сказать «спокойной ночи». Он сказал «спокойной ночи» всем, кто сидел в комнате. Некоторые отвечали ему: «Хороших тебе сновидений». Другие говорили: «Смотри, не думай о призраках». А третьи ничего не говорили. Им неохота было разговаривать.

Мальчик подошел к Лутье.

— Спокиночи, — сказал он.

Лутье сначала дожевала свою фрикадельку. А потом ответила:

— Привет. Я Лутье. А ты кто?

— Я Бор, — сказал мальчик так, будто выпустил отрыжку.

К ним подошел тот же тощий человек, который встретил их в голубом коридоре. Положил руку Бору на плечо.

— Проводи эту девочку в комнату рядом с твоей, — сказал он. — Пусть она там переночует.

Бор побрел по коридору, а Лутье за ним. У него была очень красивая пижама, с веселыми словами на спине.

— Как вы здесь оказались?

— Шли мимо и захотели поесть и поспать.

— Да, но почему именно здесь?

— Да просто так.

— А с тобой не случается, что ты думаешь о чем-нибудь, о чем лучше не думать?

— Я думаю много о чем, — сказала Лутье. — О вещах, которые намного больше моей головы. Я, например, могу подумать о высоченной горе размером с целую страну. Или вообще обо всем мире. Я могу подумать даже о том, что еще больше и еще дальше, чем мир.

— Это очень далеко, — сказал Бор.

— А ты о чем думаешь?

— Я думаю о духах и призраках, — сказал Бор. — Я о них нарочно думаю. Говорят, их не существует. Но они существуют именно благодаря тому, что их нет, потому что они бесплотны и сделаны из того, чего нет. Я могу их себе придумывать, когда и сколько захочу. А иногда я думаю о них, даже когда не хочу. Мне иногда кажется, что призрак может выползти из дырочки в раковине.

Особенно когда почистишь зубы голубой пастой, а потом выплюнешь в дырочку. С белой пастой такого не происходит.