— Я не забыл ее, как не забыл и того, что это вы меня поставили тогда на ноги, доктор.

— Да, да, вы можете засвидетельствовать, что доктор Корни и на море не шарлатан — слава шартрезским монахам, чей волшебный эликсир имеет власть и над морскою пучиной! А еще говорят, что теперь не бывает чудес!

— Слава монахам и врачевателям!

— Когда их можно объединить в одном лице, это действительно чудо. Впрочем, душевное исцеление часто ведет к полному и окончательному излечению телесного недуга. Злые языки даже уверяют, будто достаточно вверить нашему брату тело, как из него и дух вон. Кстати, полковник, у нашего мальчугана на душе кошки скребут.

— Верно, у него произошла какая-нибудь история с фермером или с лесничим.

— Порасспросите-ка его. Он что-то скрывает, вот увидите. Что-то, связанное с мисс Мидлтон. Тут какая-то тайна, и, судя по всему, невеселая.

— Посмотрим.

Доктор Корни кивнул.

— Мне еще надо будет сюда вернуться, к моему пациенту. А пока проведаю тех своих подопечных, что уже встали, — сказал он, трогая лошадь.

Де Крей побрел по саду. Он принадлежал к числу людей ума деятельного и острого, которые мыслят скачками и как бы в припляс. Он был способен разгадать любую интригу и тут же разработать план контринтриги. И однако, никогда не действовал опрометчиво. Напротив, долго парил над целью и, не торопясь с окончательными выводами, методично и терпеливо взвешивал все данные, какие доставлял ему его быстрый ум.

Услыхав, что Кросджей озабочен судьбой мисс Мидлтон, он перебрал в памяти все обстоятельства, связанные с мальчиком за последние двое суток, и, не позволяя себе задержаться ни на одном из них, принялся их тасовать. Полковник де Крей обладал не только орлиным профилем, но и повадками этой птицы: выбирая время и место для удара, он всецело полагался на инстинкт. Натуры, склонные к рефлексии, обычно начинают с догадок — с тем чтобы впоследствии их разработать. Преждевременная гипотеза, однако, только заводит в непроходимый лабиринт, меж тем как у того, кто способен парить в высоте, делая круги и неспешно вбирая в себя впечатления, больше шансов сохранить равновесие, необходимое для раздумья над предлагаемой загадкой. Он либо нападет на след, либо вовсе потеряет его — второе даже чаще. Зато кругозор у него шире, он не рискует запутаться в собственных хитросплетениях и окажется ближе к правде, нежели тот, кто действует путем расчетов и домыслов. Чтобы достигнуть успеха, однако, мало быть невозмутимым созерцателем, надо еще и уметь читать знаки и выбрать минуту для смелого удара.

Де Крею захотелось еще раз взглянуть на мисс Дейл. Ее внезапный отъезд из Большого дома, как видно, не был продиктован болезнью отца. Он вспомнил, как повстречал ее ночью в коридоре и как поразили его ее покрасневшие глаза. Накормив Кросджея до отвала, мисс Дейл выслала его к полковнику. Но тот отправил его назад — сказать, что хотел бы ее видеть. Мисс Дейл не сразу исполнила его просьбу и вышла на крыльцо с явной неохотой. Де Крей вызвался передать мисс Мидлтон какое-нибудь поручение. У мисс Дейл не оказалось никаких поручений. Он настаивал. Но право же, у нее не было сейчас в этом надобности!

— Неужели вы не доверите мне и словечка, чтобы ей передать?

Она как будто заколебалась. Но нет, ей было не до приветов.

— Я на днях увижу ее сама, полковник де Крей.

— Она очень будет без вас скучать.

— Мы скоро увидимся.

— Не говоря уже о бедняге Уилоби!

Летиция покраснела и ничего на это не ответила. Бабочка необычной расцветки привлекла внимание Кросджея, и он бросился ее ловить.

— Боюсь, не натворил ли он чего, — сказала Летиция. — Он ни разу не взглянул мне в глаза.

— Но аппетит у него хороший?

— Отличный.

Де Крей кивнул. Если у мальчика хороший аппетит, можно не отчаиваться: есть надежда подобрать к нему ключ. Полковник и Кросджей не спеша прошлись по саду.

— Ну, а теперь, — сказал полковник, — мы попробуем устроить вам свидание с мисс Мидлтон. Вы счастливчик, ведь она постоянно думает о вас.

— Я-то всегда о ней думаю, — сказал Кросджей.

— И если вы попали в беду, лучше всего вам обратиться к ней.

— Кабы знать, где она!

— Да ведь ее обычно всегда можно застать в Большом доме.

Ответа не последовало. Страшная тайна, которою владел Кросджей, так и рвалась наружу. Теперь, когда он был сыт, к нему и в самом деле было легче подобрать ключ.

— Мне бы так нужно было повидаться с мистером Уитфордом!

— Вы хотите что-то ему сообщить?

— Я не знаю, как мне быть, я ничего не понимаю!

Тайна подступила к самым его устам, но он ее проглотил.

— Да, мне необходимо поговорить о мистером Уитфордом, — повторил он.

— О, это большой друг мисс Мидлтон.

— Я знаю. Самый верный. Из чистейшей стали.

— Но мы все ее друзья, Кросджей. Я льщу себя надеждой, что и я могу быть крепким, как толедская сталь, когда нужно. Сколько времени пробыли вы в доме до того, как чуть не сшибли меня с ног?

— Не знаю, сэр. Я уснул, а потом вдруг проснулся…

— Где же вы проснулись?

— В гостиной.

— Послушайте, Кросджей, неужели вы из тех, кто пугается привидений? А право, у вас был такой вид, когда вы ткнулись мне в живот, словно вам явилось привидение.