Они угостили ее кофе с печеньем, и Зоя почувствовала, как по щекам ее снова потекли слезы. Бог мой, подумала она, в этом мире еще остались порядочные люди.

— Не хочу смущать вас, — сказал писатель, — но ответьте мне честно: у вас ведь совсем нет денег, да?

Зоя кивнула.

— Иван Грозный не дает мне работы, пока не придут документы.

— Раз так, позвольте помочь вам, — вмешалась его жена.

Они вручили ей две тысячи рублей.

— И не вздумайте отдавать. Это от всего сердца, — сказала жена.

Теперь она может жить, даже если придется ждать, пока получит документы. Скоро для нее начнется новая жизнь. Она будет снова работать, в Москву вернется ее сестра, и она увидит Викторию. Господи, думала она, если бы я могла поехать в Петропавловск и забрать свою девочку! Но она понимала, что это невозможно. Так нельзя появиться перед ребенком, который никогда в жизни не видел ее.

Да, она ждала этого очень долго. Подождет еще месяц или два. За это время ей надо подготовиться к тому дню, когда она снова окажется перед камерой. Но первым делом она займется совсем другим. Виктория, скорее всего, и думать забыла об этом, но когда-то она попросила тетю Зою прислать ей яблок и конфет. Выполнить эту просьбу Зоя почитала священной обязанностью.

ВИКТОРИЯ

Скорее всего, это произошло где-то в конце марта, в тот вечер, когда мама пришла с работы с большим картонным ящиком. Одно я помню точно: на дворе еще стояла зима, потому что в тот день из-за сильного ветра я не пошла в школу. Бывали дни, когда дул такой сильный ветер, что сбивал с ног, и добраться до школы можно было, только если кто-то шел рядом и тянул за руку.

А ящик был такой большой, что за ним не видно было лица мамы. Когда она поставила его на стол, мы увидели, что она улыбается.

— Да, да, — сказала она, — теперь уже совсем скоро мы все поедем в Москву.

Мы сгрудились вокруг ящика.

— Что это, мама? От кого?

— От тети Зои. Она уехала из своего маленького городка и теперь живет в Москве. Вот она и прислала всем нам подарок.

Пока мама снимала пальто и платок, три пары широко раскрытых глаз следили за каждым ее движением. Подарок! Даже письма были в нашей жизни редким событием, а уж подарок! Никто из нас никогда не получал по почте подарка. Я запрыгала от радости.

— Открой ящик! Открой!

Мама рассмеялась. А я испугалась. Мы еще не привыкли к ее смеху.

— Терпение, малышка. Он никуда от нас не убежит.

Взяв нож, она разрезала крышку посередине и открыла ящик. У нас перехватило дыхание. Мы словно заглянули в небеса обетованные. В ящике было полным-полно всего съестного, некоторые продукты я видела до того только на картинках в школе, о других и вовсе понятия не имела. Сверху лежало письмо. Мама взяла его, а я запустила руку в ящики вытащила что-то, похожее на длинную круглую трубу, завязанную с обоих концов. Я понюхала трубу.

— Что это такое, мама?

Мама недоуменно пожала плечами.

— Сама не знаю. Давайте попробуем, тогда и узнаем.

Она взяла нож и отрезала от трубы тоненький ломтик. Откусив от него маленький кусочек, она сказала:

— Это сыр.

И отрезала каждому из нас по тоненькому ломтику.

— Сыр, — повторила она, чтобы мы знали, что пробуем. — Если не понравится, не портите зазря.

Мне сыр понравился, вкус как у какой-то чудной конфетки.

А потом мама опорожнила весь ящик, и мы дружно ахали при виде каждого нового сокровища. Жестяные банки с тушенкой и куриным мясом, сосиски, колбаса салями. И отдельный ящичек, на котором стояло мое имя. Отдав его мне, мама сказала:

— Открой его, Виктория. На нем твое имя.

Я открыла ящичек. В нем было шесть яблок, кулек с леденцами и открытка. На открытке было написано: «Виктории с любовью. Тетя Зоя».

— Посмотрите! Посмотрите! — закричала я, поднимая ящичек. — Это мне!

Мама внимательно поглядела на меня.

— Ты поделишься со всеми, Вика.

— Но ведь тетя Зоя...

— Ты поделишься.

Признаюсь, я с огромной неохотой, но все же дала каждому по яблоку.

А на самом дне большущего ящика лежал еще один кулек с конфетами — шоколадными — и много-много ярко-оранжевых шаров. Мама вытащила их из ящика и положила в вазу.

— Это апельсины, — сказала она.

Мы недоуменно уставились на них. Потом осторожненько, словно боясь, что они лопнут, потрогали.

В маминых глазах стояли слезы.

— Сегодня на ужин, — объявила она, — у нас будет мясо! И апельсины!

Только представить себе — мясо и апельсины в один вечер! А еще сыр и яблоки — никогда в жизни я ничего такого не пробовала. В нас словно бес вселился. Даже мама поддалась общему настроению. А Юра сочинил песенку про мясо и апельсины, и, взявшись за руки, мы закружились в хороводе вокруг стола.