– Артопед из рода Артбалетов, наследник Барандила и Король Минас Термита, к вашим услугам, – несколько громче, чем следовало, сказал он.

Бромофил глянул на номер страницы и сморщился.

– Это же целую главу еще мучиться, никак не меньше, – простонал он.

– Так значит, Кольцо твое! – воскликнул Фрито и метнул его в Артопедову шляпу.

– Значит да не значит, – сказал Артопед, держась за кончик длинной цепочки, так что Кольцо раскачивалось над столом. – Поскольку оно обладает волшебной силой, оно и принадлежать должно тому, кто смыслит во всем этом мумбо-юмбо и шурум-буруме. То есть, к примеру сказать, магу.

И он аккуратно надел Кольцо на кончик волшебной палочки Гельфанда.

– В общем и целом, оно, конечно, да, то есть справедливо и воистину так, – затараторил Гельфанд. – Точнее сказать – и да, и нет. А может быть, просто "нет" в чистом виде. Дураку же понятно, что перед нами простой и ясный случай habeas corpus или даже tibia fibia, поскольку эту штукенцию хоть и изготовил Маг, – Сыроед, чтобы уж быть совсем точным, – но сами-то вещицы подобного рода изобретены все-таки эльфами, а Сыроед всего лишь работал по их, так сказать, лицензии.

Орлон подержал Кольцо на ладони так, словно оно было обозленным тарантулом.

– Нет, – веско сказал он, – не мне предъявлять права на это сокровище, ибо сказано: "Пусть отыскавший плачет".

Он смахнул невидимую слезу и набросил цепочку на щею Килько.

– Сказано также: "Пусть собаки спокойно поспят", – нашелся Килько и спустил Кольцо обратно к Фрито в карман.

– Ну, вот и договорились, – подхватил Орлон. – Пускай Фрито Сукинс держит Кольцо у себя.

– Сукинс? – переспросил Ловелас. – Вы сказали "Сукинс"? Это любопытно. У нас по Заморочке ползает на четвереньках какой-то шут гороховый по имени Гормон, вынюхивая следы некоего мистера Сукинса. Довольно странно.

– Действительно, странно, – сказал Гимлер. – О прошлый месяц в наших горах целая орава черных великанов верхом на огромных свиньях охотилась за каким-то хобботом по имени Сукинс. Я прежде об этом как-то и не задумывался.

– И это тоже серьезно, – провозгласил Орлон. – Рано или поздно они заявятся сюда, это всего лишь вопрос времени, – он с головой накрылся шалью и сделал такой жест, будто бросает акуле в пасть нечто, способное задобрить ее. – А поскольку мы придерживаемся нейтралитета, нам ничего не останется, как…

Фрито содрогнулся.

– Кольцо и его носитель должны уйти отсюда, – согласился Гельфанд. – Но куда? И кто будет хранить у себя Кольцо?

– Эльфы, – сказал Гимлер.

– Гномы, – сказал Ловелас.

– Маги, – сказал Артопед.

– Люди Роздора, – сказал Гельфанд.

– Выходит, остается только Фордор, – сказал Орлон. – Но туда даже недоразвитый тролль не сунется.

– Что там тролль, гном и тот не полезет, – согласился Ловелас.

Фрито вдруг обнаружил, что все взоры устремлены на него.

– Но разве мы не можем просто-напросто спустить Кольцо в канализацию или заложить его, а квитанцию съесть? – спросил он.

– Увы, – торжественно молвил Гельфанд. – Это не так просто.

– Но почему?

– Я же тебе объясняю – увы, – объяснил Гельфанд.

– Что увы, то увы, – согласился Орлон.

– Но не страшись, милый хоббот, – продолжал свои речи Орлон, – ты пойдешь не один.

– Добрый старый Гимлер составит тебе компанию, – сказал Ловелас.

– И бесстрашный Ловелас, – сказал Гимлер.

– И благородный Король Артопед, – сказал Бромофил.

– И верный Бромофил, – сказал Артопед.

– И Мопси, и Пепси, и Срам, – сказал Килько.

– И Гельфанд Серозубый, – добавил Орлон.

– Ну еще бы, – сказал Гельфанд, пронзая Орлона таким взглядом, что если бы взгляд мог покалечить, старого эльфа уволокли бы отсюда в мешке.

– Быть по сему. Вы отправитесь в путь, как только знамения будут благоприятны, – сказал Орлон и заглянул в карманный гороскоп. – И если я не слишком ошибаюсь, через полчаса знамения ожидаются просто бесподобные.

Фрито застонал.

– Лучше бы мне было и не родиться, – сказал он.

– Не говори так, милый Фрито, – воскликнул Орлон. – Минута, в которую ты появился на свет, была для всех нас счастливой минутой.

– Ну что же, я так понимаю – пора нам сказать друг другу "всего хорошего", – промолвил Килько, отводя Фрито в сторонку, когда они вышли из совещательной комнаты. – Или правильнее – "до встречи"? Да нет, я думаю "всего хорошего" будет вернее.

– Всего хорошего, Килько, – сказал Фрито, подавляя рыдание. – Как бы мне хотелось, чтобы ты пошел с нами.