Запись крутится по второму кругу. Вот знаменитый залп во всей красе. Увеличиваем пыль, ну до чего похожа на пламя! Вроде обычное облако, но с гигантской скоростью перемещения. Клаудио подсчитывает: это вдвое выше скорости звука, а первые искорки – те вообще превосходят все мыслимые пределы. Выдохнуть так невозможно; впечатление, что у каждой частички микродвижок.

Компьютер сканирует происходящее внутри тучи; видимость, конечно, ужасная, но деревья, словно сахар-рафинад в горячей воде, тают буквально на глазах. Пыль словно вышибает из них молекулы и, связав своими частицами, несёт к змею. Очень интересно. Комп просканировал все частоты и определил длину волн, на которых звери управляют пылью. Она у каждого змея разная, поэтому столбы пыли не смешиваются, а возвращаются назад точно к своим телам.

На первое место выходит вопрос: на каких принципах происходит полёт? Увеличение до уровня молекул не получается – далеко. Но то, что возвращение к своему зверю происходит под действием приказов на частотах, которые можно модулировать, огромная зацепка. Мы повеселели, и даже обычный холод Великой несколько отступает. Рядом просто прекрасная женщина с присущими ей достоинствами ну и, естественно, недостатками.

Кипятим ещё чаю. Сухой паёк предлагает вяленые фрукты, зелень, а также специально обработанное и упакованное мясо да ещё немного галет, таких твёрдых, что зубы можно сломать. В голове мелькает идея: а не сварить ли супчика горяченького – в этой сырости в самый раз. Рву вакуумную упаковку и опускаю мясо в котелок, очень похожий на армейский. Спиртовые таблетки дают приличную температуру – вода закипает быстро. Зелень из сухого пайка, горсть крупы. Жаль, картошки нет. Пещеру наполняет аромат наваристого бульона.

Такой супчик у нас называют «поебуриха». Удивительно смачное, можно даже сказать ароматное словечко. Ломаю длинные галеты рукояткой пистолета и бросаю в котелок. Они медленно разбухают, впитывая в себя аромат и жар готового блюда. Обжигаясь, глотаем густое варево. Маша счастливо улыбается: ещё бы, в конце бесконечно длинного туннеля, наконец, замаячил огонёк. Жаль, нет связи с Великими. Добытая информация может здорово помочь. Ладно, ещё денёк просидим в пещерке. Должны же зверюги отвлечься? Скорей всего, двинулись дальше уничтожать жизнь. А дракончик без их поддержки долго не протянет.

– Маша, а ваше ядерное оружие на каком уровне находится? Наверняка потребуется значительное увеличение его производства. Сможете?

– Не знаю, эта проблема меня никогда не интересовала. Но наверняка такая возможность есть, ведь на каждом шлюпе Великого находится по две ядерные бомбы, правда, очень ограниченной мощности; не вижу причин, мешающих увеличению их количества и боевых свойств. Неужели у тебя идея? Вижу, вижу; хоть и темно, но глаза блестят – расскажешь?

– Ничего особенного. В космосе нападение на группу змеев тоже не привело к их уничтожению, хотя использовали лазерные пушки и излучатели особо большой мощности. Драконы так же рассыпались в пыль, которая перемещалась уже с поистине космическими скоростями. Несмотря на всю огневую мощь Великих, вреда монстрам не нанесено. А потери людей значительны. Так?

– Ну и что? При просмотре всё так и наблюдали. Сначала драконы, потом пыль, они в космосе не оставляют даже контуров и снова собирают тела. Всё мыслимое оружие не может повредить им, – любезно информирует Итальянец.

– Правильно, но не совсем... Мы как будто определили волну, которая даёт команду на возвращение пыли. Теперь предположим, что всё распознавание идёт как в авиации по системе свой-чужой. Тогда частички не путают тел, потому что их постоянно запрашивает защитная система монстра. Это как сотовый телефон, сообщающий базовой станции свои данные. Отсюда такая потрясающая мобильность пыли, ведь любая частичка всегда найдёт своё место. Если всё так, то одна возможность поиграть с пресмыкающимися есть. Сделаем вот что.

Склоняю голову к ушку Марии и даю расклад. Не удержавшись, слегка щипаю губами мочку. Получаю кулаком в грудь: больно! Надо сказать, план принят на ура! Тем более, что он в любом случае предлагает интересное зрелище. Приходит время попробовать гадов на прочность. Решаем выспаться и под покровом ночи выбраться из заточения.

На холодную и сырую плиту брошены комбинезоны. Они могут превращаться практически во что угодно. И сейчас это превосходные надувные матрасы. Серьёзное КБ разрабатывало скафандры. Если доберусь до Земли, обязательно запатентую нечто аналогичное. На сон грядущий слегка повозились с Машей. В полном мраке хорошо спится.

Клаудио работает будильником и исторгает ужасные звуки, способные поднять и мёртвого. Рука машинально ищет что-нибудь тяжёлое, успокоить навечно звуковой прибор, но под ней лишь песок и ровная плита. Сон медленно уходит, комп зажёг кое-какие лампочки.

Маша неожиданно налетает на бедную железяку. И припоминает всё. Бочком отодвигаюсь подальше от разъярённой фурии. И в душе радуюсь: «Ну чё, падла, доподлизывался!» Впрочем, на моём вполне серьёзном лице нет и намёка на усмешку. Минут пять длится перепалка женщины и Компьютера, больше похожая на монолог Мэри. Слушать визги и писки, абсолютно ей несвойственные, скоро надоедает. Поэтому командую:

– Прекратить, мать вашу, нашли время! Неужели всё сделано, осталось друг на друга орать. Готовимся к выходу; если брань услышу, накажу.

Этого вполне достаточно, чтобы ругань, ранее летевшая в одного лишь Клаудио, плавно переключилась и на меня. О, сколько же узнаю о себе! Вы не поверите. Но по земному опыту знаю: спорить с женщиной абсолютно бесполезно. Поэтому, молча надев скафандр, жду у выхода в пещеру.

Лаз так же тёмен и пуст. Скользкие стены вызывают отвращение, не помогает и осознание того, что на руках перчатки. Фонарь на шлеме даёт достаточно света. Правда, если я в прошлый раз из реки поднимался, то теперь приходится спускаться.