– Да, конечно. Молодец, что напомнила. Идем!

Плеснули полы плаща - и через несколько рядов они оказались за пределами ярмарки. Лерга с сожалением вздохнула. Такого буйства красок и звуков она не видела уже давно, и возвращаться в серо-черную рутину дисцитии Обители было тоскливо.

– Ничего, хорошенького понемножку!
– отрезала Ристания, угадав её мысли.
– С ума сходить тоже нужно постепенно. Для пущей надежности.

Стражник у ворот тяжело вздохнул и оперся больной головой о копье. Он страдал от унижения и похмелья. Похмелье было результатом вчерашнего развеселого празднества в честь назначения шурина десятником, а унижение - результатом похмелья, ибо с раскалывающейся на части головой достойно отвечать на ругань и издевки жены он был не в состоянии, чем эта ничтожная женщина подло пользовалась, причем так рьяно, что в курсе были все соседи. Мрак…

Мимо с независимым видом прошли две женщины в плащах, даже не обернувшись. Так, неужели и здесь тоже самое?!!

– А ну стой!!!
– взревел стражник, хватая копье и бросаясь наперерез.
– Кто такие, чего во дворце надобно, кто вас звал?!!

Женщины послушно остановились, обернулись и смерили стражника двумя презрительными взглядами. Стало как-то неуютно.

– Что он хочет?
– негромко спросила та, что помладше.

– Сейчас узнаем, - пожала плечами вторая.
– Эй, милейший, что вам угодно?

– Мне?!!!
– возмутился стражник.
– Это вам чего нужно во дворце?! Входите, грамотки пропускной не показываете…

– Ах, грамотки, - с непередаваемым сарказмом отозвалась женщина.
– Ну, может быть, вы нас пропустите и без неё?

"Вот ещё!" - хотел было фыркнуть он, но тут женщина как-то по-особому тряхнула головой - и слова замерзли на языке, не успев скатиться вниз. Как он сразу её не узнал?!!!!

– Эээ… Ы… Ммм… Простите, домна, - наконец выдавил из себя стражник, с подобострастной улыбкой кланяясь даме.
– Добро пожаловать! Дворец для вас всегда открыт!!

Женщина невозмутимо поправила прядь волос, кивнула и позвала свою спутницу:

– Идем!

Едва они скрылись за поворотом, стражник обессилено сполз по стене на пол. Хотелось заскулить. День не задался с утра…

Лерга с любопытством покосилась назад, на стражника и, как только тот уже не мог их слышать, не выдержала:

– Почему его так вдруг перекосило?

Ристания спокойно пожала плечами:

– Просто я немного известна при дворе.

– Немного?
– с сомнением переспросила дисцития.
– Судя по ужасу в его глазах, тут и сам король рядом не стоял!

– Король-то тут как раз и стоял, - задумчиво откликнулась Ристания, хмуря брови. Коридор расходился на три стороны, и куда идти, она, похоже, толком не знала.

– Правда? А как это было?!
– не отставала Лерга.

– Неважно, - отмахнулась женщина, решительно тряхнув волосами и выбрав левый коридор. Лерга поспешила следом.

– И все-таки?

Ристания резко остановилась и обернулась к девушке. Та от неожиданности отшатнулась.

– Запомни, дорогая моя: когда ставишь вопрос ребром, он непременно выйдет тебе боком. Особенно при дворе. Ясно?

– Ясно, - обиженно отозвалась Лерга. Ясно ей было лишь то, что никаких подробностей из Ристании клещами не вытянешь. А жаль.

Весь коридор был насквозь пропитан сладковато-приторным запахом неуловимо знакомого, но мало пользующегося в Обители спросом зелья.

– Что это за аромат?
– не выдержав, спросила Лерга, когда отчаялась уже вспомнить сама.

– Гламария, - усмехнулась Ристания.
– Искусственный стимулятор красоты. На семь часов.

– Я помню. Но… она ведь жутко дорогая, не так ли? А здесь, судя по запаху, в ней купаются!

Ристания рассыпчато рассмеялась.

– О да, придворные дамы тратят на гламарию, притирки и косметику гораздо больше, чем страна на вооружение. Это и понятно: они и победы одерживают гораздо чаще.

Лерга фыркнула от смеха и задумалась, как бы она выглядела, если б намазалась гламарией. Может, попробовать?

– И не вздумай!
– строго одернула дисцитию Ристания. Лерге порой казалось, что она слышит её мысли в фоновом режиме, даже не напрягаясь. Ощущение было жутковатое.
– Гламария - как наркотик: ты мажешься ей один раз, потом второй, третий - а на четвертый день уже попросту не можешь от неё отказаться. Спускаешь на зелье все деньги, впутываешься в интриги, совершаешь любые преступления. Я знала дам, которые повесились, оставив после себя пустой флакон из-под гламарии, накрытый запиской: "Я не могу заплатить столько!". Свобода в этой жизни и так понятие весьма иллюзорное. Так зачем её ограничивать ещё и по собственной глупости?

Лерга обиженно помолчала несколько минут. Такой отповеди из-за какой-то одной мысли она явно не заслуживала. Хотя, с другой стороны…

– А почему нам ни разу ничего этого не сказали в Обители? Ведь, черт возьми, сколько, оказывается, мелких подножек ждет мага в миру. Так почему нас от всего этого не предостерегают, закрывая, как девиц в благородных институтах?!

Ристания философски пожала плечами:

– Я же не домн Директор. Может быть, и предостерегают. На старших курсах. Тебе ведь ещё три года учиться, не забывай.