Пуховое атласное одеяло соскользнуло, когда Гед сел на постели. Он обнаружил, что на нем короткая шелковая туника, поверх которой надета шитая серебром рубашка, как у знатного господина. Возле кровати лежали приготовленные для него мягкие замшевые сапоги и плащ, подбитый оленьим мехом. Он немного посидел на постели, заторможенный, как после колдовства. Затем он встал и потянулся за посохом.

Но посоха не было.

На пальцах и ладони старательно забинтованной правой руки ныли ожоги. Теперь он чувствовал боль, тело тоже ныло. Какое-то время он постоял у постели.

_ Хег,_позвал он шепотом, понимая всю тщетность своей надежды. — Хег…

Исчез и свирепый крошечный зверек. Молчаливая душа, его верный маленький друг, который однажды вывел его из владений Смерти. А был ли он с ним в прошлую ночь, когда он бежал? И было ли это прошлой ночью? А может быть, все это случилось уже давно, много ночей назад? Он не помнил. В голове был сплошной мрак и туман — гебет, горящий посох, бегство, шепот, ворота… все было смутно тогда. Да и сейчас тоже. Гед еще раз шепотом позвал зверька, уже не надеясь, что тот отзовется, и слезы навернулись ему на глаза.

В отдалении прозвенел колокольчик, за ним второй — и нежный звон раздался где-то совсем близко. За его спиной открылась дверь, и в комнату вошла женщина.

— Здравствуй, Ястреб, — сказала она, улыбаясь.

Женщина была молодая и высокая, в каком-то серебристо-белом одеянии, с серебряной сеткой в смоляных волосах, падающих каскадом ей на спину.

Гед неловко поклонился.

— Ты меня, наверное, не помнишь…

— Тебя, госпожа?!

Он никогда в жизни не видел такой красивой женщины в таком красивом одеянии, кроме, может быть, госпожи с Оу, которая приезжала на Рок с мужем на Праздник Солнцеворота. Та была яркой и стройной, как пламя свечи, а эта женщина была как белая новая луна.

— Я так и думала, что ты не вспомнишь, — снова улыбнулась она. — Память у тебя короткая. Я рада приветствовать тебя здесь как старого друга.

— Что это за место? — спросил Гед. Он все еще был скован, язык не слушался. Ему было трудно с ней разговаривать и трудно не глядеть на нее. В своих роскошных одеждах он чувствовал себя непривычно, каменный пол тоже казался странным, и даже воздух был незнакомый, будто все это происходило не с ним, и все вокруг тоже было чужое.

— Это Замок Терренон, — сказала женщина. — Принадлежит он моему мужу и повелителю Бендере-ску. Он владеет землями от северных границ вересковых пустошей Кексемпта до Горного хребта Ос. Меня здесь, на Осскиле, зовут Серрет, что означает «серебро». А тебя, насколько я знаю, зовут Ястреб-Перепелятник, и ты получил звание волшебника на Острове Мудрых.

Гед взглянул на свою обожженную руку и, помолчав, сказал:

_ Я не знаю, кто я теперь. Когда-то у меня была магическая сила, но, по-моему, я ее утратил.

— Нет, не утратил. Она восстановится и станет в десять раз больше. Здесь ты можешь не опасаться того что привело тебя сюда, друг мой. Башня окружена мощными стенами, и все они каменные. Ты здесь отдохнешь и обретешь прежнюю силу. А может найдешь какую-то совсем новую и посох новьи, кото рый не превратится в пепел у тебя в руке. А сейчас пойдем со мной, я покажу тебе замок.

Речь ее была так мелодична, что Гед перестал вс у шиваться в слова, поддавшись обаянию ее голоса, и затем пошел за ней.

Его комната, как он и думал, находилась высоко в башне, которая, как острый зуб, торчала на вершине холма. По винтовой мраморной лестнице он спустило вслед за Серрет через богато украшенные покои и залы, мимо высоких узких окон, выходящих на север> запад, юг и восток, из которых открывался вид на низкие бурые холмы, сиротские, голые, похожие дру друга, простиравшиеся до умытого солнцем зимнего неба. И только далеко па севере снежные маленькие пики прорезали голубизну, а внизу на юге угадывалось сверкающее море.

Слуги распахивали двери перед Гедом и Серрет и ходили в сторону, чтобы пропустить их. Все они были бледнолицые, угрюмые осскильды. У нее тоже была светлая кожа, но, в отличие от них, она хорошо говорила по-хардски и даже, как показалось Геду, с гонтским акцентом. Позднее, в тот же день, она представила Геда своему мужу Бендереску, Владельцу Терренона. Он был раза в три ее старше, седой как лунь и худой как щепка. Устремив на Геда мутные глаза, он приветствовал его с суховатой учтивостью и просил быть их гостем столько, сколько он пожелает. Видно было, что ему не о чем говорить с Гедом, он не расспрашивал его ни о путешествиях, ни о враге, загнавшем его к ним, но, правда, и Серрет тоже не задавала ему никаких вопросов.

Естественно, все это могло показаться Геду странным, но это была малая толика тех странностей, которые окружали его в этом доме. Он до конца не мог себе уяснить, почему он здесь. Все было непонятно. Он попал в этот укрепленный замок случайно, но выглядело все так, будто это было специально подстроено, или, быть может, все было подстроено, а чистая случайность помогла осуществить замысел? Он отправился на север, незнакомец в Оррими сказал ему, что он должен искать защиты именно здесь, на Осскиле, и в порту его ждал осскильский корабль. А Скйорх взялся проводить его до места. Как велико во всем этом было участие Тени, которая за ним охотится? Или же она тут ни при чем? Могло случиться, что какая-то совсем другая сила привела сюда Геда вместе с его врагом — он пошел на приманку, Тень же следовала за ним и, как орудие, использовала Скйорха в нужный момент? Несомненно, что Тени, как сказала Серрет, вход сюда заказан. С момента своего пробуждения в башне Гед не ощущал ее присутствия, и у него не было страха, что она маячит где-то поблизости. Но что же все-таки привело его сюда? Это ведь не то место, куда можно забрести случайно. И, даже несмотря на полный упадок сил, он стал об этом думать. Никакие чужеземцы не подходили к этим воротам. Башня стояла уединенно, в стороне от дороги, спиной к Нэшему, ближайшему к ней городу. Никто не заходил в эту крепость, и никто не выходил отсюда. Из окон ее виднелась одна лишь пустошь.