— Откуда такое странное название? Или вы просто не стали его менять, когда купили яхту?

— Яхта новая, мы ее с Рифом заказывали в норвежской судостроительной компании. И она не совсем яхта в чистом виде, а по паспорту парусно-моторное судно. Если ветер не тот или его нет совсем, то судно идет на моторе. А название ей дал я. Просто в детстве бабушка рассказывала нам волшебные сказки, и большинство из них начиналось: «Там, за краем земли…» Вот край земли и стал ассоциироваться у меня с чем-то сказочным, волшебно прекрасным.

Тори задумчиво посмотрела на спутника. У него был мечтательный взгляд, и смотрел он за линию горизонта таким пристальным взглядом, будто и впрямь видел там что-то чарующе прекрасное. Эта грань характера Зак была Тори не знакома. Она всегда думала о нем как о прагматике в чистом виде, и Зак-романтик казался ей чем-то нереальным, вроде синего слона.

Ветер был слишком слабым для нормального хода под парусами, поэтому капитан спросил, не хотят ли они пойти на моторе.

Переглянувшись, они дружно отказались. Общее мнение выразила Тори:

— Мотор убьет всю романтику! А так можно вообразить, что мы, как Колумб, вновь открываем Америку!

Посмеиваясь, капитан ушел в капитанскую рубку, а Зак с Тори перешли на другой борт, чтобы посмотреть на медленно приближавшуюся статую Свободы. Запрокинув голову, Тори с восторгом смотрела на плывущую среди облаков огромную женскую фигуру. На ее незагорелой коже шеи вновь появилась мелко бьющаяся голубая ниточка. Измученно прикрыв глаза, чтобы не прижаться губами к этой беззащитной ниточке, Рассел рассеянно спросил, исключительно для того, чтобы отвлечься:

— Тори, а почему вы такая незагорелая? Это же вроде бы немодно?

Тори, поглощенная величественным зрелищем, не сразу поняла, о чем он ее спросил.

— А? Что? — Заметив насмешливый взгляд спутника, она смущенно зарумянилась. — Извини меня, пожалуйста, я увлеклась. Просто у нас, южан, принято беречь кожу, особенно женскую. Моя мама считает, что солнце очень вредно. От него появляются ранние морщины и вообще множество болезней.

— Никогда об этом не думал. Сейчас, если солнца нет, то дамы стадами носятся по разного рода соляриям. Но мне не нравится слишком темная кожа, особенно у блондинок. Она грубая какая-то, и твоя мама права, говоря, что на ней все недостатки видны с первого взгляда.

Тори воодушевила эта откровенная поддержка.

— На мужчинах темный загар еще ничего, но на женщинах, на мой взгляд, ни к чему. Если только чуть-чуть. Но мне, если честно, просто жаль тратить время на подобную ерунду.

— Ерунду? Но ведь забота о своей внешности главная забота красивой женщины? Разве нет?

Тори впилась в него взглядом, выясняя, провоцирует он ее или нет. Лицо Зака казалось серьезным.

— Ты шутишь? Почему ты так решил? Разве твоя мать или сестры занимаются только этим?

Он с кривоватой усмешкой подтвердил:

— Почти. Во всяком случае, они постоянно ходят по дому в дикой индейской раскраске. То крем от морщин, то от загара, то для гладкости кожи. И надо сделать скидку на то, что они здорово заняты хозяйством и считают, что времени на себя у них вовсе нет. А уж горожанки…

Тори вгляделась в его снисходительно-серьезное лицо. Может, он все-таки утрирует? Не похоже. Постаралась его разубедить:

— Знаешь, мы с мамой никогда с таким рвением собой не занимались. Нам было некогда. Всегда находились дела поважнее. — На его лице отразилось такое неверие, что Тори с досадой сказала: — Ну да ладно, давай поговорим о чем-нибудь другом.

Решив, что своим скепсисом он только оттолкнет ее от себя, Зак, мельком посмотрев на приближавшийся остров и высившегося на нем исполина, поспешно предложил:

— Может быть, спустим шлюпку и причалим к острову? Можно подняться на статую Свободы. Правда, только пешком, лифта там нет. Это довольно высоко, но что делать — совет по надзору за историческим наследием запретил устанавливать лифт, несмотря на довольно крутые ступени. Хотя многие избалованные комфортом посетители не понимают, почему должны карабкаться по неудобной лестнице на такую высоту на своих двоих. Но если ты боишься…

Тори не боялась ни высоты, ни крутых ступеней, и капитан дал приказ спустить на воду шестивесельный шлюп с, пассажирами. Сам процесс спуска на тонко поскрипывавших лебедках явился для Тори настоящим испытанием. Он был подобен экстремальному виду спорта! Она без малейшего стеснения ухватилась за Зака, боясь шлепнуться в воду. Даже когда шлюп плавно достиг воды, она так и не выпустила из своей руки его надежный локоть.

Чуть посмеиваясь, Зак спросил:

— Тори, ты что, не умеешь плавать?