– Они тебе зачем? – изумился Лабутин. – В паханы записался?

– Ничё не записался. Отвянь. Надо, и всё.

Откуда-то вынырнул Храпач, тихо свистнул. В глазах Вовки появилась обжигающая искра. Он встрепенулся, ожил.

– Пока, Enter, – бросил он им последовал за Храпачом.

Оторопевший Денис остался стоять, вздев на лоб брови. Серёжка Деньгин, шедший мимо, невесело хмыкнул:

– Чё зверишь? Не знаешь? «Старшаки» Вовку на наркоту посадили.

– Брешешь! – не поверил Лабутин.

– Ничё не брешу. Мы с Олегом видали, как они ему порошок давали. Теперь Вовка их раб навеки. Ломку, думаешь, всякий любит?

– А Пуга куда смотрит?! – разозлился Денис.

– А пофигу им всем! – крикнул Серёжка и ускакал.

Денис было рванул к Михаилу Натановичу тревогу поднять, но тут в уши ворвался пронзительный рёв звонка, и ноги Дениса завернули в другую сторону. Но ничего, вот два урока кончатся – и он рванёт к Галайде!

Материал сперва не шёл ему в голову. Потом пришлось сосредоточиться. Он погрузился в ботанику, в географию и еле вылез из них, когда, наконец, прозвенел жуткий звонок.

С пакетом, тяжёлым от учебников и тетрадей. Лабутин быстро спустился в подвал к Галайде, надеясь, что тот пообедал и сидит на месте. За дверью слышались негромкие голоса. Денис стукнул пару раз и просунул голову внутрь.

– Здрасти, Михал Натаныч, – начал он и замолчал: у Галайды был гость – отец Григорий Небесный.

Они отметили его присутствие приветственной улыбкой.

– Проходи, Дениска! – пригласил Галайда. – Не стесняйся.

Лабутин лихорадочно вспоминал, что надо сказать в случае, когда ворвался без приглашения, и, вспомнив, пробормотал:

– Не… это… в смысле… не помешаю?

– Не помешаешь, не помешаешь. Проходи, пока зовут.

Денис скользнул в помещение склада, опустил пакет на пол.

Михаил Натанович без разговоров достал чистый стакан, налил чайку, в блюдце положил булочку, по паре пряников и сухарей с изюмом.

– Садись, Дионисий, отведай! – весело предложил Галайда. – И не стесняйся! Хотя мальчишки – народ не застенчивый… если только за ухо к ответу не притянут за проделку.

Лабутин сел и вцепился в булку. Внутри таяло повидло неизвестного происхождения, но это было без разницы, потому что парень не ел его несколько месяцев. Не сказать, чтоб он любил булки с повидлом, но это редкое здесь лакомство напомнило ему о времени его свободы и о маме – в первую очередь, о маме, а потом о времени его свободы…

Отец Григорий прихлёбывал из своего стакана чай и посматривал на Дениса. К разговору, который взрослые вели наедине, они не вернулись.

– Хоромы у тебя, Миша, – отметил отец Григорий. – Чего только не накидано.

– Каждого снабдить требуется, потому и много всего, – мирно ответствовал Галайда. – На каждого понемногу, вот и выходит много.

– Плохо, что много… – взгрустнул отец Григорий.

Денис вскинулся.

– А вы б хотели, чтоб у нас воще ничё не было?!

Священник поставил стакан на стол кладовщика, серьёзно обратил синие глаза на мальчика.

– Я б хотел, чтобы вас здесь не было, – сказал он. – Чтобы всё это, – он обвёл рукой пространство вокруг себя, – не понадобилось тут никогда. Чтобы дети жили в семьях, где их любят. Потому мне и грустно, что это – есть, а главного – нет.

– Главное – это чё?

– Бог, семья и Отечество.

Сказал, вроде, обычные слова, а Дениса от них в дрожь бросило и до того захотелось жить так, чтобы главным в жизни были Бог, семья и Отечество, что в горле встал комок и никак не проглатывался с очередным куском булочки с повидлом. Прожевал, наконец, проглотил, запил чаем. И сказал:

– Отец Григорий…

– Да?

– У меня тут одноклассник… Два, вообще-то, одноклассника, но одна ничё… в Бога тоже верит. А этот… Вовка Дракин, в общем… Короче, «старшаки» его на наркоту посадили. Может, это… не поздно его оттуда как-то вытащить, а, отец Григорий?

Мужчины тревожно переглянулись:

– Ты точно знаешь? – спросил Галайда.

– Точно. Сёдня его видал. Ходит, как отдихлофосенный таракан, – подтвердил Денис.

– Где он сейчас? – встал отец Григорий.

– Пошли куда-то со «старшаками». Я не знаю, где они там парятся, – хмуро признался Денис им, а себе: и зря; Серафим бы, зная, Дракина бы из наркоты вытащил; а он?

А он трус. В гейме герой, а в жизни дохляк.

Отец Григорий решительно рванулся к выходу. Денис бы метнулся за ним, но Галайда удержал:

– Не бегай за ним, Денис. Он и найдёт, кого надо, и скажет, чего требуется.

– Ладно, – потерянно уступил Лабутин, присев обратно на стул.

Посидел, сверля взглядом дверь.

– Неймётся? – понял Михаил Натанович.

– Ага.

– Ладно, беги, ищи своего Вовку, – разрешил Галайда, и Лабутин удрал, чуть не забыв пакет с учебниками.