Шрифт:
Отношение церкви к источникам христианского богословия, правилам веры и практики остается тем же, что и в предыдущий период, только более подробно разрабатываются детали [1290] . Божественное Писание, Ветхий и Новый Заветы, противопоставляются человеческим произведениям, а устное предание, или живая вера католической церкви, переданная от апостолов, — различным мнениям еретических сект. То и другое вместе составляют один непогрешимый источник и правило веры. То и другое являются средствами передачи одной сущности — спасительного откровения Бога во Христе. Разница в форме и задаче заключается в том, что церковное предание определяет канон, дает ключ к верному толкованию Писания и бережет от еретических злоупотреблений. Для того чтобы объяснить, как древняя церковь представляла себе отношения между Писанием и преданием, можно привести в пример отношения между главным законом страны (таким как римский закон, кодекс Наполеона, обычное право Англии, конституция Соединенных Штатов) и судами, которые объясняют суть закона и делают выбор между разными его толкованиями. Например, Афанасий, отец ортодоксии, всегда основывает свои выводы на Писании и взывает к авторитету предания лишь для доказательства того, что он правильно понимает и объясняет священные книги. Католическая вера, говорит он, — это то, что Господь дал,апостолы проповедовали,а отцы церкви — хранили;на этом основана церковь, и тот, кто отходит от этой веры, не может называться христианином [1291] .
1290
См. т. I, §75 и 76.
1291
Ad Scrap. Ер.i, cap. 28 (Opera,tom, i, pars ii, p. 676): … , , . Войт (Voigt, Die Lehre des Athanasius, &c, p. 13 ff.) даже объявляет Афанасия защитником основного принципа протестантизма — принципа высшего авторитета и достаточности Писания, которое само помогает себя истолковывать; Мелер же пытается объявить его защитником римско–католических принципов. и тот, и другой неправы, отстаивая свои предубеждения в ущерб исторической правде.
Итог вероучительного предания запечатлен в так называемом Апостольском символеверы, который сначала существовал в разных формах, но после начала IV века приобрел ту римскую форму, которая теперь повсеместно используется. В Греческой церкви он после 325 г. был вытеснен Никейским символом веры, в котором более полно представлено учение о Божественности Христа. Ни один из этих символов по сути не идет дальше того, чему учили апостолы, и ни один не содержит специфических греческих или римских учений.
Следовательно, хотя древнекатолическое учение о Писании и предании близко к римско–католическому, их не следует путать. Римско–католическое учение выдает одно и другое за идентичные по сути, и Римская церковь основывает на предании многие учения и обычаи, такие как учение о семи таинствах, о мессе, о чистилище, о папстве и о непорочном зачатии Марии, которые не имеют под собой оснований в Писании. Против этого выступает евангельская церковь, утверждая, что Священное Писание, как письменное Божье откровение, совершенно и достаточно — хотя она не отрицает и ценности предания, или церковного сознания, для толкования Писания и допускает в церковном обучении использование книг символического характера. По протестантскому мнению, предание не равно Писанию, но подчинено ему, и ценность его зависит от степени соответствия последнему. Только Писание является norma fidei,правилом веры, а учение церкви — это лишь norma doctrinae,правило учения. Протестантизм уделяет больше внимания частному суждению и свободному исследованию в истолковании Писания, чем Римская или даже никейская церковь [1292] .
1292
См. об этом подробнее в соответствующих разделах трудов о символическом и полемическом богословии, а также в Schaff, Principle of Protestantism,1845.
1. Ситуация со Священным Писанием.
В конце IV века еще не существовало единого мнения об объеме канонаили о количествекниг, которые следует признавать богодухновенными и авторитетными.
Иудейский канон, или еврейская Библия, был признан всеми, а апокрифы, прибавленные в греческом переводе, Септуагинте, обычно считались лишь книгами, пригодными для чтения в церкви [1293] , то есть занимающими промежуточное положение между каноническими и собственно апокрифическими (безымянными, псевдоэпиграфическими) произведениями. Это справедливо, ибо вошедшие в Септуагинту так называемые второканонические книги, обладающие большой исторической ценностью и заполняющие пробел между Ветхим Заветом и Новым, появились, когда пророчество уже прекратилось, то есть они не могут считаться богодухновенными и не цитируются Христом или апостолами [1294] .
1293
(libri ecclesiastici),в отличие от или , канонических, с одной стороны, и от , апокрифических, — с другой. Так пишет Афанасий.
1294
Вероятно, в Евр. 11:35 и далее действительно присутствует ссылка на 2 Мак. 6, но между исторической ссылкой и явной цитатой, авторитетно введенной ,есть большая разница.
Из Нового Завета во времена Евсевия повсеместно признавались каноническими четыре евангелия, Деяния, тринадцать посланий Павла, Первое послание Иоанна и Первое послание Петра [1295] , в то время как апостольское происхождение Послания к евреям, Второго и Третьего посланий Иоанна, Второго послания Петра, Послания Иакова и Послания Иуды многими не признавалось, а насчет Книги Откровения бытовали сомнения в связи с ее содержанием [1296] . В том, что касается ветхозаветных апокрифов, Восточная церковь дольше не принимала решения, но к середине IV века семь спорных книг Нового Завета были в ней повсеместно признаны и включены в списки канонических книг, составленные Афанасием, Григорием Назианзином, Амфилохием Иконийским, Кириллом Иерусалимским и Епифанием, кроме некоторых случаев, когда Апокалипсис опускался.
1295
Поэтому они назывались .
1296
Поэтому они назывались , что не следует путать с и . В Новом Завете нет апокрифов в строгом смысле слова. Апокрифические евангелия, деяния и апокалипсисы в любом случае сильно отличаются от апостольских и никогда не были включены в канон. Ветхозаветные апокрифы были невинными, это были более поздние иудейские произведения, о происхождении которых известно мало, но содержание которых полезно и назидательно.
В Западной церкви канон обоих заветов сформировался к концу IV века благодаря авторитетным решениям Иеронима (который, впрочем, колебался между критическими сомнениями и принципом предания), а особенно Августина, который решительно следовал александрийскому канону Септуагинты и преобладающему преданию в том, что касалось спорных соборных посланий и Книги Откровения, хотя иногда он сам склонен был считать ветхозаветные апокрифы второканоническими книгами, или носящими второстепенный характер. Собор в Гиппоне (393) и третий (по другим подсчетам — шестой) собор в Карфагене в 397 г. под влиянием Августина, который присутствовал на обоих, зафиксировал католический канон Священного Писания, включая апокрифы Ветхого Завета, и запретил читать в церквях другие книги, кроме деяний мучеников в их памятные дни. Эти два африканских собора, в которых участвовал Августин [1297] , объявили каноническими сорок четыре книги Ветхого Завета в следующем порядке: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие, Иисус Навин, Судей, Руфь, две книги Самуила, две книги Царей, две книги Паралипоменон, Иов, Псалтирь, пять книг Соломона, двенадцать малых пророков, Исайя, Иеремия, Даниил, Иезекииль, Товит, Иудифь, Есфирь, две книги Ездры, две Маккавейские книги. Новозаветный же канон был таким, каким пользуемся мы.
1297
De doctr. Christ.,1. ii, с. 8.
Но это решение заморской церкви еще подлежало ратификации, и согласие Римской епархии было выражено тогда, когда Иннокентий I и Геласий I (414) повторили тот же самый список библейских книг.
Этот канон оставался без изменений вплоть до XVI века и был санкционирован Трентским собором на четвертом его заседании.
Протестантизм сохранил новозаветный канон Римской церкви [1298] , но, в соответствии с ортодоксальным иудейским и древнехристианским мнением, исключил оттуда ветхозаветные апокрифы [1299] .
1298
Широко известные сомнения Лютера по поводу некоторых antilegomena,особенно Послания Иакова, Послания к евреям и Откровения, — это лишь частные мнения, которые позже были поддержаны отдельными лютеранскими богословами, такими как Филиппи и Кахнис, но не влияют на учение церкви.
1299
Более подробная история канона может быть прочитана в исторических и критических введениях к Библии. Помимо соответствующих разделов в трудах подобного рода, см. также Lardner, Credibility of the Gospel History;Kirchhofer, Quellensammlung(1844), и следующие специальные трактаты: Thiersch, Herstellung des historischen Standpunkts f"ur die Kritik der N. Ttlichen Schriften,1845; Credner, Zur Geschichte des Kanons,1847; Oehler, Kanon des A. Ts.,в Herzog, Enzyklop"adie,vol. vii, pp. 243–270; Landerer, Kanon des Neuen Testaments,ibid., pp. 270–303; также большую статью Canon of Scripture,в W. Smith, Dictionary of the Bible(London and Boston, 1860), vol. i, pp. 250–268.
Наиболее выдающиеся из отцов церкви решительнейшим образом заявляют о полной богодухновенностии непогрешимом авторитетеСвященного Писания и советуют внимательно читать его даже мирянам. Особенно Златоуст. Но необразованность масс и громадная стоимость книг привели к тому, что по большей части народ мог слушать Слово Божье только во время публичного богослужения. Свободное частное изучение Библии подавлялось преобладавшим духом иерархии. Конечно, чтение Библии не могло быть запрещено, но уже существовало предубеждение, что это книга для священников и монахов. Только намного позже, с изобретением книгопечатания, возникновением духа протестантской свободы и учреждением народных школ, Библия действительно стала народной книгой, какой была задумана изначально, и сегодня библейские общества распространяют ее, печатая и распределяя за один год больше копий, чем было произведено за все Средневековье или даже за все пятнадцать веков до начала Реформации.