Но есть ещё один давно разгромленный Дом, оставивший по себе недобрую славу — и чудовищ Леса.

Дом Матери Зверей.

Колыхнулись прибрежные заросли. Бесшумно ступая на мягких лапах, из леса вышел старый волк-одинец.

Это был небольшой, но сильный зверь, с серо-рыжей шерстью, с вытянутой наполовину седой мордой, покрытой давними шрамами.

Волк повёл носом вдоль реки, спустился к воде и стал аккуратно лакать. Двинул порванным ухом, услышав дальний звук.

Кто-то шёл по каменному руслу реки. Ветер донёс стук камней, бормотание и плеск. Ветерок донёс странный, чужой запах. Волк невольно ощетинился, показав клыки, но остался на месте. Природная осторожность боролась с любопытством.

Из-за поворота русла показалась странная фигура. Волк решил бы, что это человечий щенок, если бы не запах. Люди пахли иначе.

А так вообще никто не пах.

Фигура резко остановилась, тихо засмеялась.

— Привет, волк, — произнёс человеческий голос.

Одинец предостерегающе заворчал и попятился. Развернулся и одним прыжком скрылся в зарослях.

Джерф вышел встречать друга.

Он почуял его издалека. Не носом — просто ощутил тревогу, даже страх. Одинец бежал, спеша предупредить. В лес пришло зло.

— Привет, старший брат, — присев на крыльцо, он подставил руки, и Одинец ткнулся мордой в ладони, сопел, поскуливал, несолидно подтявкивал.

— Чужак? — переспросил Джерф, поднимаясь во весь рост. — Не тварь Стаи, не человек, что-то третье? Интересно будет посмотреть…

Он повёл носом, ничего не почувствовал, но брат мог чуять гораздо лучше.

Чужака — кто бы он ни был, — на берегу не оказалось. Джерф тщательно принюхался и нашёл следы.

Нет хуже твари, что оставляет следы человека, а пахнет по-чужицки. Джерф тяжело выругался.

— Плохо, Одинец, — волк сунулся утешать, человек потрепал его за уши. — Очень плохо. Знаешь, что это такое? И я не знаю точно, но очень похоже, что он из Стаи.

Волк возмущённо рявкнул.

— Знаю, что ты знаешь этих тварей. Но бывают недоделки, а иногда создаются новые твари — редко, но всё же… как же там в Башне Дома Искусников мне… во, мутации!..

Если это кто-то новенький, плохо.

Джерф присматривался к следам.

— Да, маловат он для ордынца — может быть, разведчик?.. Сколько раз мы таких ловили? Кто знает, куда эта тварь подастся? — следы дальше размывались водой.

Какое-то время Джерф сидел на камне, повесив голову. Потом решительно встряхнулся, запрокинул голову, и тишину леса прорезал тоскливый волчий вой.

И со всех сторон ему отозвались волки.

Джерф махнул вниз по реке, бесшумно ступал по гулкой гальке, тенью просачивался через трескучие тростники, не колыхнув ни единой веточки проходил через кустарники. Сзади нёсся верный Одинец.

После битвы Хегор отсиживался на дне и почти всерьёз жалел, что мужики удумали спалить водяного. Ведь это же гора съедобной плоти. Но потом решил, что водяных есть нельзя — в конце концов, это превращённые люди. Хегор разгадал эту загадку, понял по запаху, да и Делия говорила, что речной хозяин пытался с ней говорить, значит, он сберёг в себе что-то человеческое… пусть совсем мало, не как Хегор…

Отсыпался он в воде — после драки требовалось восстановить силы. Рыбы рядом с хатой водяного не было, зверьё тоже избегало его владений. Выбравшись, Хегор придушил пару зайцев, да поймал гадюку — выползла на камни погреться. На сей раз обошлось без укушения.

Кое-как подкрепившись, он снова залёг спать до ночи. В темноте подкрался к деревне и тут-то узнал, что собаки, в отличие от людей, легко определяют его нелюдскую сущность.

— Да, повезло, что на поиск никто не додумался прихватить кабыздоха… или не успели.

Несмотря на собак, он ухитрился подобраться ближе к дому Бирюка и убедился, что Делия в порядке. Знать бы ещё, как ему удалось исцелить девочку от действия слизи водяного. Просто прикоснулся, желая помочь, и отёк спал, она снова смогла дышать.

— Колдун, — хихикнул Хегор. — Исцеляю прикосновением.

Потом он прокрался к дому старика и нашёл рядом с костром котомку с пирогами и рыбой. Ещё там лежал нож, но Хегор его оставил, тихо попрощался, спустился к реке и пошёл по берегу — обратно к своим землям.

Он двигался несколько дней, с короткими перерывами на охоту, делал петли и убивал попавшихся чудовищ, один раз даже гидру небольшую порубил.

А через день увидел волка.

Хегор остановился от неожиданности, потом тихонько рассмеялся своему испугу.