Она улыбнулась ему, остановилась и погладила его по щеке, сразу же почувствовав его жар и магнетизм.

– Я с радостью помогу тебе. Джексон накрыл ее ладонь своей, но девушка не поняла, хочет ли он сбросить ее руку или удержать. Он глубоко вздохнул.

– Но тогда нам придется проводить вместе больше времени, чем мне хотелось бы, - признался Джексон.

– Думаю, да, - согласилась Хелена.

– Иногда нам придется оставаться наедине. Нас не всегда будет разделять кухня. Хелена судорожно сглотнула.

– Я не торчу на кухне двадцать четыре часа в сутки.

Он улыбнулся.

– Я всего лишь пытаюсь убедить тебя, что не обманывал твоих братьев. Твое благополучие для меня превыше всего. Я ни за что не стану рисковать твоим здоровьем и никому не позволю причинить вред тебе или твоему ребенку. И себе не позволю тоже.
– Его голос понизился почти до шепота.

Она кивнула.

– Я верю тебе.

С хриплым смешком Джексон отпустил ее руку и шагнул в сторону.

– Отлично. Верь и дальше. Так мне легче будет противостоять твоим прикосновениям. Хелена широко распахнула глаза.

– Ты обидишься, если я сделаю это снова?

– Нет, прости. Хочу, чтобы ты знала: тебе не о чем беспокоиться. Я не обманывал твоих братьев, когда обещал беречь тебя. И все же обратился к тебе с просьбой, которую ты совершенно не ожидала.
– Он пристально на нее посмотрел.
– Ты имеешь право передумать. Мы можем вернуться к первоначальному плану или вообще все отменить, если хочешь.

– И что же ты будешь делать без сообщницы и поварихи?

Он не задумался ни на секунду.

– Не пропаду. У меня же есть деньги. Тебе не о чем беспокоиться.

Но Хелена беспокоилась. Не все можно купить за деньги, а у нее сложилось впечатление, что Джексон многое упустил в своей жизни. Может, она и наивна, но ей хотелось бы знать, сколько людей готовы разделить с ним любую опасность. В конце концов, он приехал в Бухту Слоана один.

Она шагнула ближе.

– Я с радостью помогу тебе.

Мгновение Джексон глядел ей в глаза, словно сомневаясь в ее искренности. Наверняка человеку с такой внешностью и состоянием приходится сталкиваться с неискренностью на каждом шагу.

Наконец он слегка расслабился.

– Значит, мы будем сообщниками? Хелена с улыбкой кивнула.

– И не волнуйся, Джексон. Я понимаю, зачем нужна тайна. Если люди узнают, они начнут нервничать и вести себя неестественно. И как же мы это сделаем?

Он посмотрел на океан, где рыбаки проверяли ловушки для омаров.

– Я хочу, чтобы ты познакомила меня с твоими соседями и рассказала о них. Думаю, нам придется чаще появляться на людях. Тебе это не трудно?

Хелена нахмурилась, не понимая, что Джексон имеет в виду.

– Я о твоих братьях, - добавил он.

Ей стало смешно. Она вспомнила Лилины слова и физиономии братьев при виде Джексона.

Трудно ли ей будет разгуливать на виду у всех с мужчиной, который создан для женской любви, как икра создана для шампанского?

Какое бы соглашение они ни заключили с Джексоном, оно в любом случае создаст проблемы. Братья до сих пор переживают, что не смогли предотвратить ее брак с Питером. А Питер был очень смирным.

Джексон - не Питер. Его смирным не назовешь.

Если она начнет шептаться с Джексоном в укромных уголках, это приведет к осложнениям. По всем фронтам.

– Все будет прекрасно, - заявила Хелена, выбросив эту мысль из головы.

– Если проблемы возникнут, я сам разберусь. Ты останешься в стороне, пообещал Джексон глубоким, низким голосом.

Хелена могла бы сказать, что проблема уже возникла, раз от одного только его голоса ее охватывает возбуждение.

Но это не страшно. Она предупреждена и готова ко всему. И бог с ними, с проблемами.

"Придется все время напоминать себе, что я здесь по делу", - подумала Хелена, обводя взглядом "Берег бухты". Она выбрала этот ресторан из-за его многолюдности и потому что сама любила бывать здесь, а кроме того, ей почему-то хотелось показать Джексону свой родной город с самой лучшей стороны. "Берег бухты" находился у самой воды, и посетители, сидящие на открытой веранде, могли наслаждаться свежим морским воздухом. Сколоченные из досок столы были покрыты льняными скатертями в сине-белую клетку. Вазочки с желтыми и белыми ромашками соседствовали на каждом столике с толстыми светло-голубыми свечами. Днем ресторан казался по-деревенски уютным, но, когда солнце начинало клониться к закату, окрашивая горизонт в бледно-лиловый, розовый и темно-синий цвета, он превращался в самое романтическое место на земле.