– Кто сказал, что не помогло? Ты же теперь моя, правда? Чего я и добивался. На сотню лет, говоришь?

– А может, и больше, - пообещала Хелена.

– Пусть будет больше, - согласился Джексон, припав к ее губам.

Шесть лет спустя Джексон сидел на дне рождения Билла, улыбаясь выходкам братьев Остин. На коленях он держал свою двухлетнюю дочку Хлою. Дэниел, ее брат-близнец, играл на полу. Бетти сидела, прижавшись к Джексону, и он обнимал ее за плечи.

Джексон встал и шепотом рассказал Бетти о припрятанном в соседней комнате шоколадном торте, который непременно будет съеден, если она не поторопится и не найдет его первой.

Девочка захихикала, чмокнула его в щеку и умчалась.

Джексон улыбнулся жене, поглядывающей на него влюбленными глазами. Он ни разу не пожалел о решении перенести свой главный офис в Бухту Слоана, потому что искренне полюбил городок, в котором их соединила судьба.

– Тебя так украшает беременность, - сказал он. Хелена посмотрела на него с удивлением.

– Как ты узнал, что я беременна, если я только собиралась тебе сказать?

Джексон покачал головой, улыбнувшись еще шире.

– Я всего лишь заглянул тебе в глаза и вспомнил, как они светились, когда ты носила в себе новую жизнь, любимая. А они у тебя светятся.

– Ты не возражаешь против четвертого ребенка за такое короткое время?
– поинтересовалась Хелена. Все-таки Джексон намеревался прожить свою жизнь в одиночестве, а она спутала ему все карты.

– По-твоему, я могу жалеть, что у нас есть дети? переспросил Джексон, поцеловав Хлою в щеку. Он передал воркующую девочку одному из ее дядюшек, а затем обнял Дэниела и посадил его на колени ближайшей тетушке. Схватив жену за руку, он потащил ее к двери.

– Куда мы идем?
– заговорщицким тоном спросила Хелена.

– В укромный уголок, - прошептал Джексон ей на ухо.
– Может, там наконец я испробую какой-нибудь из твоих возбуждающих рецептов. Только какой? Не тот ли, где используются кедровые орешки? Ты никогда это не готовила, насколько я помню. Хелена рассмеялась.

– Так ведь и необходимости не было, Джексон. Он хмыкнул.

– Гм, вообще-то да.

– И все-таки, - заметила Хелена, - обычно мы не позволяем себе таких невежливых поступков. Мы же в гостях.

– Ты не хочешь уединиться со мной?
– Джексон резко остановился и обнял ее.

– Умираю от желания, - простонала Хелена, когда он принялся покрывать поцелуями ее шею.

– Хорошо, - улыбнулся он.
– А я умираю от желания выразить тебе свои чувства. Ты спросила, не возражаю ли я, что ты опять забеременела. Как человек действия, любимая, я должен показать тебе, как сильно я не возражаю. Я люблю тебя, золотце, и стройную, и с пузиком, - продолжил Джексон, погладив ладонью ее плоский живот.

Хелену бросило в дрожь. Обхватив его руками и встав на цыпочки, она поцеловала его в губы. Сначала нежно, а потом все крепче и крепче.

Он со стоном привлек ее к себе.

– Мы еще не добрались до укромного уголка, прошептала Хелена, когда они наконец оторвались друг от друга, чтобы перевести дыхание.

Многочисленные родственники смотрели на них во все глаза.

Джексон хмыкнул.

– Что ж, думаю, наша тайна наконец раскрыта. Мы любим друг друга, признался он.

Хелена погладила его по щеке. Джексон обнял ее, соединив руки на ее животе.

– Я люблю тебя все сильнее с каждым годом, Джексон, - сказала она. Спасибо, что любишь нас. Нас всех.
– Она с улыбкой обвела взглядом комнату, где собралась почти вся ее огромная семья.

– Иначе и нельзя. Когда-то я считал, что навсегда останусь одиноким, а теперь привык к семейным узам.

Этой же ночью, целуя Хелену в их супружеской постели, Джексон продолжил свое признание:

– Ты, золотце, самое дорогое, что у меня есть. Семья - это замечательно.

– Просто рай, - согласилась Хелена, обняв его.

– Так давай же отправимся в рай, любимая, предложил Джексон.

Второй раз повторять не пришлось.