– Зачем перевозку, Зинуля? – испуганно заныл мужик. – Зачем в Скворечник? Что я в этом Скворечнике не видал? Я, Зинуля, просто захотел этим… воздухом свободы подышать! Весна же, Зинуля! Весна без конца и без этого… без края!

– На своей законной жилплощади дыши! – доругивалась женщина, утаскивая мужчину в глубину подворотни, как тигрица утаскивает в логово растерзанную, но все еще сопротивляющуюся антилопу. Напоследок она заметила Надежду и крикнула ей:

– А ты что здесь стоишь, любуешься? Своего мужика заведи, тогда и любуйся! А на чужих рот не разевай, а то получишь внеочередной билет к стоматологу!

Надежда Николаевна в растерянности проводила взглядом колоритную парочку. Она, конечно, знала, что Скворечником в городе называют расположенную в Удельной психиатрическую больницу имени Скворцова-Степанова, но все равно от промелькнувшей перед ней семейной сцены у нее осталось странное и тягостное ощущение, а в ушах все еще звучал хриплый голос желтоглазого мужика: «Не ходи туда, женщина!»

Она пожала плечами и двинулась вперед, читая номера домов.

В конце концов, не будет же она обращать внимание на бред желтоглазого сумасшедшего!

Тут как раз она увидела нужный номер дома – крутобокую восьмерку.

Правда, на этом доме красовалась солидная вывеска с несколько странным названием учреждения: «ВНИИПНЯ».

Но чуть ниже была прикреплена глянцевая картонка, на которой от руки было написано: «Музей чертей».

Надежда Николаевна толкнула тяжелую дверь и вошла в просторный внушительный вестибюль с мраморными полами и уходящим в глубину лесом колонн.

То есть сразу войти в вестибюль ей не удалось: перед ней оказалась рамка металлоискателя, как в аэропорту или серьезном государственном учреждении. Сбоку от рамки скучал рослый охранник в черной униформе, с огромной кобурой на боку.

– Вы куда, гражданка? – осведомился охранник, оглядев Надежду с ног до головы подозрительным взглядом.

– Вообще-то я в Музей чертей, – сообщила она, несколько оробев от такого серьезного приема.

– Проходите через рамку!

Надежда прошла через контур металлоискателя. Раздался тревожный звонок.

– Металлические предметы есть? – сурово спросил охранник.

Надежда открыла сумку и предъявила связку ключей, мобильник, пилочку для ногтей, случайно завалявшийся сувенирный магнит на холодильник с видом Эйфелевой башни и уж совсем непонятно откуда взявшуюся открывалку для пива.

Охранник оглядел все это богатство, солидно кивнул и разрешил Надежде пройти внутрь.

– Музей – он вон там. – Он указал ей на расположенную справа от входа ведущую вниз лестницу.

– А скажите, – не удержалась Надежда Николаевна, – что такое «ВНИИПНЯ» и почему здесь на входе такая серьезная проверка? Неужели в Музее чертей имеются такие уж бесценные экспонаты?

– Музей тут ни при чем, – солидно ответил охранник. – ВНИИПНЯ – это Всероссийский научно-исследовательский институт паранормальных явлений. Ну, дамочка, – он доверительно понизил голос, – чтобы вам было понятнее, изучают тут всякую чертовщину. Призраков, к примеру, барабашек… пол-тер-гейст, по-научному… в общем, разное мракобесие и колдовство.

– Да что вы говорите! – удивилась Надежда Николаевна. – А охрана-то зачем?

– А затем, что есть такое мнение, что все эти колдовские штучки можно использовать в оборонных и разведывательных целях! – важно произнес охранник. – А что это вы, гражданочка, интересуетесь? – В его глазах вспыхнул подозрительный блеск.

– Да я ничего… – стушевалась Надежда. – Я вообще-то в музей направлялась…

– Ну так и идите в музей! – Охранник достал из кобуры банан, ловко очистил его и откусил половину.

Надежда спустилась по плавно изогнутой мраморной лестнице и оказалась перед дверью, на которой пылающими черно-красными буквами было выведено: «Музей чертей».

Такое название не показалось Надежде Николаевне слишком необычным и экзотическим: давным-давно, в советские еще времена, она по профсоюзной путевке ездила в Литву и там, в Каунасе, посетила музей с точно таким же названием. Должно быть, тогда этот музей проходил по разряду антирелигиозной пропаганды, но туристы охотно посещали его, чтобы взглянуть на самые разнообразные изображения нечистой силы. Были там черти, кованные из чугуна, отлитые из бронзы, вырезанные из полудрагоценных камней и из обычного дерева, выдутые из цветного стекла. Были кружки и тарелки с изображением нагло ухмыляющейся рогатой физиономии, да всего Надежда и не упомнила. На память о посещении музея она купила маленького чугунного чертика с ехидно высунутым языком. Потом, правда, чертик исчез в неизвестном направлении – так на то он и черт.

Сегодня Надежда надеялась увидеть что-то похожее на тот каунасский музей.

Она открыла дверь и оказалась в небольшой, скудно освещенной комнате с низким сводчатым потолком. Прямо перед ней за деревянной стойкой сидела приземистая, чрезвычайно расплывшаяся особа, удивительно напоминающая огромную жабу. Большой рот был сложен в подобие улыбки, на обвислых, покрытых неестественным румянцем щеках красовалось несколько внушительных бородавок, крашенные в какой-то немыслимый зеленоватый цвет волосы собраны на макушке в игривый пучок, прихваченный зеленым бантом.