Единственная знаменитость, с которой битлы хотели познакомиться, был Элвис. Бриан давно уже пытался устроить встречу с Элвисом, но «Король», теперь уже на закате славы, был неуловим — громадная популярность «Битлз» представляла для него тайную угрозу. Вместо встречи полковник Паркер прислал для каждого битла по прекрасному ковбойскому костюму с кобурой и настоящим шестизарядным револьвером. В то время Элвис тоже находился в Лос–Анджелесе, участвуя в съемках фильма «Парадиз, гавайский стиль». Полковник Паркер уговорил его встретиться с битлами, пока они в городе. Элвис согласился при условии, что они приедут к нему.

Встреча «Битлз» с Элвисом в его доме на Перуджиа–Уэй очень забавно описана Альбертом Гудменом в его книге «Элвис». Полицейские отряды ВВС, приведенные в боеготовность по случаю этого «космического» события, окружили дом Элвиса. «Битлз» прибыли вместе с Брианом, Нилом и английским журналистом Фредериком Джеймсом. Элвис сам открыл дверь, на нем была красная рубашка и узкие серые брюки. Он был в окружении мемфисской мафии из друзей–музыкантов и телохранителей. Прошло уже несколько лет с тех пор, как одно лишь присутствие Элвиса провоцировало беспорядки, и почти столько же лет ни одна из его песен не занимала первого места в десятке, но битлы все еще благоговели перед ним. Пять минут они сидели молча и. смотрели на Элвиса во все глаза. Наконец Элвис взорвался: «Слушайте, парни, черт вас подери, если вы собираетесь тут сидеть и глазеть на меня всю ночь, я лучше пойду спать!»

Полковник Паркер, к восторгу Бриана, поднял крышку и достал рулетку, спрятанную внутри кофейного столика. В Бриане полковник нашел очень азартного игрока, «творцы Королей» играли с леди Удачей на большие ставки. Позднее «Битлз» и Элвис импровизировали. Элвис сыграл басовую партию Пола в песне «Мне прекрасно», и Пол бодро заметил: «Ты подаешь надежды в игре на бас–гитаре, Элвис». Когда лед был сломан, битлы и Элвис поделились друг с другом своими бедами и переживаниями, сравнивая невзгоды, выпадающие на долю знаменитостей. Перед уходом битлы пригласили Элвиса к себе, а полковник подарил им в качестве сувениров маленькие крытые вагончики.

С большой неохотой ребята покидали Бенедикт–Каньон, чтобы отбыть в Сан–Франциско; где они должны были дать последний концерт, завершая турне по Америке.

По мере того, как приближался последний день гастролей. настроение Бриана падало, как барометр в пустыне. Август был долгим и трудным, и Нат, проведя почти весь месяц с Брианом. начал за него беспокоиться. Бриан зарезервировал номер в «Уал–дорф Тауэрз», где жил постоянно, и Нат с наслаждением наблюдал за его работой. Бриан был сгустком энергии все двадцать четыре часа в сутки. Телефон не замолкал, звонили из самых экзотических мест земного шара. Это мог быть кто–то из клуба фанатов, или организатор концерта, или фоторепортер, или радиостанция, предлагающая «Битлз» «кадиллак» в обмен на какие–нибудь услуги. Бриан обычно смеялся над такими предложениями и говорил: «Только за золото». Иногда телефон звонил так часто, что Бриан уезжал в маленькую двухкомнатную квартиру Ната, чтобы хоть чуть–чуть передохнуть и успокоиться.

Нат не переставал удивляться тому, как Бриан мог всю ночь разговаривать и слушать записи «Битлз», а утром выглядеть бодрым и свежим. Однажды за ленчем Нат был таким усталым и так страдал с похмелья, что не мог есть. Бриан полез в пиджак за ручкой, и Нат заметил, что в его костюме прошит целый ряд маленьких карманчиков. Бриан весело объяснил, что это «карманчики для таблеток» — в каждом из них он хранил биамфета–мины разной силы действия или транквилизаторы.

Только тогда Нат окончательно убедился, что Бриан поддерживает себя искусственно. Таблетки усыпляли его, будили и заставляли двигаться. Это объясняло, по крайней мере отчасти, странное по временам поведение Бриана и его срывы. Нат считал, что самой большой проблемой Бриана все еще оставалась личная жизнь. Все его романтические увлечения, похоже, становились все более убогими. Когда он приехал в Нью–Йорк на два дня раньше «Битлз», перед ним встала страшная дилемма: Дизз Джиллеспай тоже находился в Нью–Йорке. Бриан рассказал Нату всю историю с Диззом, начиная с первой встречи и до расставания, когда в ход пошел нож. Теперь Дизз нашел Бриана и хотел с ним встретиться. Бриан нервничал. Он опасался, что Дизз сделает что–нибудь такое, что скомпрометирует битлов, и просил Ната помочь ему держать Дизза на расстоянии.

Нат согласился. Ему не потребовалось много времени, чтобы разыскать Дизза и пригласить его в офис для разговора. Нат оценил молодого человека с первого взгляда. «Я встречал тысячи таких типов. Это садовая разновидность дельца. Если вам нужно охладить пиво, приложите кружку к его сердцу».

«Я люблю Бриана, — сказал Дизз Нату. — Мне от него ничего не нужно. Я просто хочу его видеть». «Ладно. — ответил Нат, — Поскольку вам от него ничего не нужно, то и видеть его вам ни к чему. Я хочу, чтобы вы держались от него подальше».

«Ну, тогда так, — объяснил Дизз. — У Бриана полно денег. Если он не хочет, чтобы я появлялся… ну, если у меня будет машина, я смогу уехать».

Нат Вейс передал этот разговор Бриану, и Бриан стал настаивать на том, чтобы выплатить Диззу 3000 долларов на машину. Нат возражал: если дать ему деньги, он вернется и потребует еще. Но Бриан настаивал, и Нат заключил с юношей сделку. В обмен на 3000 долларов Дизз согласился оставаться в номере отеля под присмотром охранника, которого нанял Нат, до тех пор, пока «Битлз» и Бриан не уедут из города. После этого Дизз, кажется, исчез. Но никто не знал, надолго ли.

История «пленников славы» стара, как мир, но никто еше не играл этот спектакль с таким трагизмом, как «Битлз». Были моменты, когда, несмотря на славу, богатство и успех, я жалел их. Если у обычных людей жизненные вехи отмечаются рождениями, получениями ученых степеней и новыми назначениями по службе, дни жизни битлов таяли в нескончаемой череде гастролей и концертов, прерываемых лишь на короткое время для записи очередного альбома. И лишь зимой 1965–1966 года битлам удалось впервые провести несколько месяцев дома и извлечь кое–какую выгоду из своего успеха.