На следующий день с полдюжины военных в формах из президентского дворца предстали перед дверью номера Вика Левиса. Левис был агентом по ангажементам, улаживал дела, связанные с международными гастролями, и присоединился к нам в Японии. Полиция желала знать, когда «Битлз» прибудут на «торжество».

«Какое еще торжество? — спросил обалдевший Левис. — Не знаю ни про какое торжество». Он отправил офицеров к Бриану. Мы с ним завтракали в буфете отеля. У полицейских в формах цвета хаки был очень неприятный тон. От них нам удалось узнать, что Имельда Маркос, жена президента Фердинанда Мар–коса, устраивает ленч в честь «Битлз», и их немедленно ждут в президентской крепости Малачанг. Во многом Имельду Мар–кос боялись больше, чем ее мужа–диктатора. Бриан заявил, что впервые слышит о приглашении. Позднее он выяснил, что Тони Бэрроу, ответственный за протокольные мероприятия, получил приглашение, но оно почему–то так и осталось без ответа. Кто бы ни был виноват — Бриан, Бэрроу или Вик Левис, битлы не собирались никуда ехать.

Они крепко спали в своих номерах, а Бриан и не собирался их будить.

Через несколько минут Бриану позвонил посол Великобритании и заявил, что не считает хорошей идеей игнорирование торжества, устраиваемого миссис Маркос в честь «Битлз». Бриан ответил, что сожалеет, но помочь ничем не может. Даже если бы битлы получили приглашение вовремя, они бы все равно отказались, как отказывались от любых официальных приглашений, будь то дипломаты, королевская семья или диктатор.

Ребята тем временем мирно спали и проспали все торжество. В полдень их разбудили Нил и Мэл, принесшие завтрак, а после этого они поехали на футбольный стадион Аранета. 100 000 человек толпились на стадионе и вокруг него, чтобы послушать часовой концерт в двух отделениях. Как обычно, все визжали от счастья и бились в истерике. Тем временем мы с Брианом смотрели в номере телевизор. Передавали вечерние новости. На экране убитая горем Имельда Маркос бродила по своему дворцу, страдая от оскорбления, нанесенного «Битлз». Комментатор сообщил, что музыканты так и не пришли на торжество, устроенное в их честь, и просто «плюнули в глаза нации».

Как только передача закончилась, Бриан связался с менеджером телепрограммы, передающей правительственные сообщения, намереваясь дать разъяснения филиппинскому народу. Мы с ним помчались на телестудию, где, к нашему удивлению, его сразу приняли и усадили перед камерой. Трансляцию передачи прервали, и Бриан вышел в эфир, обращаясь ко всей стране. Не успел он принести извинения, как пришло указание из крепости Малачанг немедленно выключить звук. Ни объяснений Бриана, ни его извинений так никто и не услышал.

А «Битлз» даже не подозревали о случившемся. После концерта их доставили обратно в отель. Вечер прошел нормально. Они играли в карты, пили шотландское виски и кока–колу и курили травку. Ребята решили лечь спать пораньше, поскольку утром они должны были быть в аэропорту, чтобы вылететь в Нью–Дели, где мы собирались отдохнуть несколько дней.

Среди ночи Вика Левиса вытащили из его номера трое полицейских и доставили в полицейский участок. Там его почти всю ночь допрашивали два похожих на гестаповцев офицера, задававшие один и тот же вопрос: «Почему вы не явились на торжество?»

Рано утром Нил заказал завтрак на шестерых и ждал, когда его принесут. Ребята принимали душ и одевались. Поскольку завтрак все не подавали, Мэл несколько раз звонил по телефону, но, похоже, дежурного не было на месте. Тогда Мэл спустился в вестибюль узнать, что случилось. В вестибюле было подозрительно тихо. Полицейская охрана, обычно дежурящая в вестибюле, куда–то исчезла. Не было охраны и у лимузинов, не было никакого сопровождения, кроме двух одиноких шоферов. Когда Мэл наконец отыскал какого–то служащего у стола дежурного, тот грубо ответил, что «Битлз» больше не обслуживаются. Мэла это крайне поразило, но тут его взгляд упал на газету, лежащую в вестибюле. Он прочел заголовок: «БИТЛЗ» ОСКОРБИЛИ ПРЕЗИДЕНТА».

К тому времени, как Мэл с газетой вернулся в номер «Битлз», они, включив телевизор, уже и сами узнали, чем так взволнована вся страна. Мы решили, что самое лучшее — поскорее убраться отсюда. Тони Бэрроу, Мэл и Вик Левис начали выносить багаж к арендованному фургону, понимая, что без посторонней помощи они к самолету не успеют. Бриан позвонил в агентство КЛМ и попросил связать его с пилотом по рации. Он обратился с личной просьбой не оставлять их во враждебной стране и объяснил, что мы уже мчимся в сторону аэропорта. Пилот согласился ждать сколько возможно, до тех пор, пока не заправят самолет, а затем он вылетит из Манилы с «Битлз» или без них.

Начались гонки. Без полицейского эскорта мы добирались, наверное, несколько часов по перегруженным в утренний час пик дорогам. Шоферы дважды сбивались с пути. Когда же впереди показался аэропорт, мы пришли в ужас — некогда гражданский аэропорт превратился в вооруженный лагерь. Помимо нескольких тысяч вооруженных солдат, здесь собралась толпа из сотен рассерженных горожан, поджидавших нас. Машины остановились у здания аэропорта, и толпа расступилась, образовав коридор, по которому нам предстояло пройти, чтобы добраться до входа.

Оказавшись в здании аэропорта, мы обнаружили, что эскалаторы, лифты и табло с информацией о полетах отключены. Шли драгоценные минуты, а мы бегали вокруг, пытаясь выяснить, где находится самолет КЛМ. Офицер коротко скомандовал нашей группе следовать за ним и провел нас к таможне. Пока он медленно и дотошно изучал наши паспорта и визы, на площадку для обозрения выпустили рассвирепевшую толпу. За несколько секунд они облепили стекло и стали орать, требуя крови. Внизу солдаты гоняли нас от одной стойки к другой, тыча прикладами, а крики на балконе становились все громче. В какой–то момент Мэл храбро попытался вмешаться и встал между солдатами и битлами, и тогда на Мэла набросилось сразу шесть солдат. Они повалили его на землю. Бриана несколько раз толкнули в спину и плечи, а Ринго ударили так, что он уронил дорожную сумку. Наконец нам позволили подняться на борт авиалайнера. Однако атмосфера в самолете была не намного дружественнее, поскольку в салоне находились перепуганные и злые пассажиры, с нетерпением ожидавшие вылета в Нью–Дели. Мы рухнули на свои места, надеясь, что испытания закончились, но тут появился офицер, потребовавший, чтобы Тони Бэрроу покинул самолет для проверки паспорта. Тони под конвоем вывели из самолета. В эту минуту пилот попросил Бриана зайти к нему, и я направился вместе с ним в кабину. Пилот сказал, что нам придется взлететь без Тони. Бриан умолял его не оставлять Тони и отвлекал пилота до тех пор, пока Тони наконец не вернулся в самолет. Двери быстро закрылись, и огромный авиалайнер поднялся в воздух, оставляя внизу здание аэровокзала.