Шрифт:
Оставалось только положить в церковь Пастора — и дело сделано!
Пончик, Маттиас и Пелле уселись на траве и затянули псалом — ведь Пастор был всего-навсего улитка и петь не умел. Вообще-то Пелле и Маттиас тоже не умели петь, но они очень старались и распевали так громко, что их было слышно далеко вокруг.
Потом они чуточку отодвинули пивную бутылку и поглядели на Пастора. Улитка лежала почти на том же самом месте, где ее оставили. Только она пускала пузыри! Они были такие большие, что окутывали ее маленьким белым облачком.
— А ну, в больницу, живо! — завопил Пелле. — А иначе умрешь!
Маттиас тут же переселил Пастора в больницу. Пусть лежит рядом с другими улитками, которые пускают пузыри!
— Раз они больны, их надо покормить, — сказал Маттиас и поднялся, чтобы поискать еды.
— Разорви одуванчик на мелкие-мелкие кусочки и дай им, — посоветовал Пелле. — Но помни, никаких голубых цветков. Иначе улитки тут же умрут!
— Откуда ты знаешь? — подозрительно спросил Пончик.
— Знаю — и все! — отрезал Пелле. И больше они это не обсуждали.
Маттиас покрошил одуванчики на мелкие-мелкие кусочки и высыпал на пол в больнице. Но Пастор сразу же втянул рожки и стал еще сильнее пускать пузыри. Другая же больная улитка пускала пузыри совсем в другую сторону и вообще ничего не видела.
Пока Пелле и Маттиас возились с Пастором, две улитки ухитрились удрать из городка. Пончик увидел их уже у частокола и с громким криком водворил беглянок на место. К несчастью, еще одна из улиток, у которой имя «Майя» было написано спереди, принялась пускать пузыри. Пришлось и ее положить в больницу, где и без того уже было тесно.
Дети не заметили, как пролетело время.
Солнце начало садиться, становилось прохладней. Пончик посмотрел на часы.
— Уже шесть часов. Мне пора домой, обедать!
— И мне! — вспомнил Маттиас.
— А мне еще рано, но я тоже пойду с вами, — поднимаясь с корточек, сказал Пелле Маленький. Его мама приходила с работы не раньше семи, и Пелле возвращался домой к этому времени — до тех пор кормить его было некому.
— Сначала положим Пастора обратно в церковь! — сказал Пончик. — Он почти выздоровел.
Бурую улитку переселили в ее стеклянное жилище и загородили вход пивной бутылкой, чтобы она не удрала. Прежде чем уйти, проверили всех остальных улиток.
— Завтра рано утром придем и посмотрим, — сказал Маттиас. — Привет!
Дикая собака в Нортуле
На другой день рано утром Маттиас и Пелле Маленький помчались в парк Ванадислюнден взглянуть на улиток.
— Все разбежались! — еще издали испуганно закричал Пелле Маленький, подбегая к улитковому городку.
На самом же деле все обстояло не так уж худо. В загоне еще оставались Астрид и Аугуста, а возле самого частокола нашлись обе Майи и Анна.
Но Пастор? Где же Пастор?
Пастор бесследно исчез. Мальчики искали и в церкви, и в доме, и в больнице, а Пелле ползал по траве и осматривал каждый листочек. Однако все напрасно — Пастора не было.
— Как это он ухитрился убежать так далеко? — удивлялся Пелле.
Но тут Маттиас издал дикий крик. Он отыскал Пастора на высокой березе! Выставив рожки, тот довольно быстро для улитки удирал вверх по стволу!
— Кажется, он хочет взобраться на небо! — сказал Маттиас.
— Э, нет, в церковь его! — резко скомандовал Пелле и водворил Пастора в церковь.
Потом они накормили улиток голубыми цветочками и починили церковь, которая с одного боку обвалилась. Удивительно, но ни одна из улиток не пускала больше пузыри, и больница опустела.
— Интересно, где же Пончик? — удивился Маттиас. — Ведь ему вчера так понравилось строить городок!
Пелле думал как раз об этом же.
— Наверно, он сидит дома и вспоминает про свою школу, — недовольно протянул он.
Но все время заниматься одним и тем же скучно, и в конце концов улитки мальчикам порядком надоели.
— Пойдем поищем Пончика! — позвал Маттиас.
Им долго не открывали. Может, и дома-то никого нет? Но вот послышалось шарканье войлочных туфель, и дверь настежь отворилась.
— Я — больной! — просипел Пончик, красный, как из бани. — Не входите! Я заразный!
— Подхватил чуму? — вытаращил на него глаза Пелле Маленький.
— Балда! Чуму так сразу не подхватишь! — сказал Пончик. — Я просто заболел — понятно? У меня высокая температура, может быть, я заразный.