Лимузин сбавил скорость на Тверской, здесь вялотекущая пробка, движение, мимо проплыла плохо освещенная подворотня, я успел рассмотреть размалеванных работниц горизонтального промысла, среди них двух разукрашенных, как попугаи, трансвеститов. Два – много для одного места, я с улыбкой подумал, какой же из них Джаст Варриор, так раздражавший нашего Николая, но машина уже вышла из затора, набрала скорость, и мы пошли навстречу простору и свжему воздуху.

Какая разница, мелькнула мысль, что этот Джаст предпочитает получить удовольствие именно так. Для нас важнее, что он подписчик нашей баймы. Доллар в кармане трансвестита точно такой же, как и у папы римского. И пусть сосет или подставляет зад в той подворотне, это не наше дело. Это дело тех, кто на нем оттягивается, или не знаю, словом, не наше.

Дальше мысль с раздолбанной задницы ДжастВарриора лихо прыгнула к инвестициям в строительство новой очереди завода по производству чипов на очередном витке нанотехнологии. Нам нужен не только сверхмощный сервер, но и свой компьютер, что войдет в десятку или хотя бы двадцатку… да пусть даже первую сотню самых мощных компов мира!

Никуда не деться: железо стремительно усложняется, а вместе с тем расширяются возможности для программистов. А так как от начала и до написания программы в окончательном варианте проходит года три, то нужно их сразу рассчитывать на такие компы, которые пока только у президентов и директоров банков, потому что через три года такие же будут стоять у всех домохозяек и школьников.

Аллодис внимательно следит за программерами, подбирает в команду энергичных и самолюбивых, готовых горы свернуть, если им дать такую возможность. К нам рвутся на работу, мы обещаем не только высокую зарплату, но и возможность осуществить свои амбиции, работая над уникальными проектами, что, конечно же, потрясут мир.

Хронический недосып – постоянный спутник онлайновика. Даже если он свободный художник, не обязанный ходить на службу. Тот недосыпает потому, что разрешает себе после работы поиграть часок-другой, но увлекается, играет до полуночи, а через два-три часа уже нужно подниматься, пить кофе и спешить на службу, а человек свободной профессии просто живет в том мире постоянно, выходя лишь на торопливый обед и скомканный сон: как можно долго спать, когда твои соклановцы пошли бить мобов, ввязались в войну с соседним кланом или вообще-то куда-то собираются?

Я просматривал статистику и видел, что немало таких, кто играет по десять-двенадцать часов в сутки. Такая игра либо исключает работу вообще, либо человек приходит на службу, а там играет, лишь изредка, при виде появившегося босса, переключая экраны альт-табом. Или подбирает себе работу ночного сторожа в компьютерном клубе, чтобы играть сразу на двух-трех компах.

Аллодис постоял у меня за спиной, посочувствовал:

– Скоро нам впарят иски.

– За что?

– За все хорошее. Скажут, что именно из-за нашей баймы школьники плохо учатся, студенты убегают с лекций, супружеские пары разводятся, а какой-то дурак схватил ружжо и начал стрелять в прохожих…

– У нас нет ружей, – напомнил я невесело.

– А кто будет вдаваться в тонкости? В прошлом году двадцать тысяч человек было убито из-за неверно налитого стакана водки – это нормально, никого не беспокоит, но когда один придурок зарезал другого придурка бензопилой, почему-то потребовали запретить игру Дум!

Через три дня Передоза за очередной развод прилюдно повесили в центре Гиркана. Он болтался в петле двенадцать часов, соответственно, полузабаненный, то есть все видел с высоты виселицы и слышал, но не мог выйти из города и вообще играть. На следующие сутки труп сняли, Передозу вынесли предупреждение, что в следующий раз повесят на неделю. А в третий раз после повешения сразу забанят перманентно.

Ворпед потирал руки, однако через два дня Передоз появился с надписью «Я не Передоз!». Объяснил, что его зовут Игорь, он здесь впервые, захотел поиграть в нашу игру, подвернулся человек, который предложил чара высокого лэвела, показал, сторговались, ударили по рукам… и вот он, честно купив за четыреста долларов чара, сразу на воротах столкнулся с игроками, которые тут же попытались его убить и все-таки убили. И сказали, что будут убивать, как только увидят. Игрок, баймящий Передозом, в ужасе, а Ворпед зло шипел: этот Передоз снова всех обхитрил, вышел не только сухим из воды, но еще и нагрел простака на четыреста долларов. Вряд ли ему помогут оправдания, что он не тот самый гад, который их разводил, накалывал, пэкашил… В игре сперва стреляют, а потом разбираются.

– Может, – предложил Аллодис, – сделаем возможность смены имени?

– И профы, – добавил Николай.

– И пола, – сказал Кулиев. – Вы чего смотрите? В рилайфе же меняют…

Я подумал, развел руками.

– А не лазейка это для таких вот? Тогда Передозу не пришлось бы даже уходить. Сменил бы ник…

– А если за большие деньги? – спросил Аллодис. – В рилайфе за хорошие деньги преступники меняют внешность. Пластическим хирургам лишь бы платили…

Я подумал снова, помотал головой:

– Пока нет. Может быть, потом, а пока воздержимся. Мы и так такую бомбу сотворили, что сами еще до конца не поняли. А общество тем более.

Лагает страшно. Не справляемся с нагрузкой. Спешно наращиваем мощности, добавляем оптоволокно, ставим дополнительные сервера, массивы дисков. Достали частые перезагрузки, игроки воют, мы не спим ночами, все правим, улучшаем, правим, улучшаем…

Вышли новые ускорители физических процессов, а следом – Ускоритель Интеллекта-3. Мы успели встроить его поддержку в аддон, ИИ возрос в сотни раз, и теперь мы с интересом наблюдаем, как NPCы постепенно начинают копировать поведение живых игроков не только по базовым характеристикам, но и в более тонких сферах, что, впрочем, ведет их к большей выживаемости. Все-таки процент NPC в байме остается неизменным, и пусть все они сегодня погибнут, через сорок секунд их будет в игре ровно столько же.