Это людей нельзя убивать в спину, вспомнил он слова отца, а животных можно по-всякому. Для убийства животных не существует правил. Когда-нибудь будут, а пока правила относятся только к человеку.

Последний упал, захлебываясь кровью, она толчками выплескивалась из его рта, перевернулся на спину и с ужасом смотрел на обагренный меч в руке Мафусаила.

— Мы… мы ничего бы не сделали…

— А зачем напали?

— Такая игра…

Мафусаил кивнул.

— Я уже видел ваши игры. Если бы меня удалось схватить, жарили бы живым? На медленном огне?

Раненый промолчал. Мафусаил приставил острие меча к его горлу.

— Я не стану тебя оставлять вот так, — произнес он уже без гнева. — А то вдруг да выживешь… Умри.

Острие меча рассекло горло, позвонки чуть хрустнули, когда железо разъединило их и коснулось земли.

И снова он вскочил в седло и поехал, оставив распластанные в крови тела на растерзание зверям.

По зеленой траве прыгали кузнечики, над цветами порхали бабочки, а солидные шмели гудели густо и торжественно, перетаскивая груз меда и сладкой пыльцы.

— Господи, — вскрикнул Мафусаил в муке, — как Ты допустил такое? Мир так прекрасен, а тут… люди едят людей!.. И не от голода, а ради забавы!.. Уже все гадости испробованы, уже ничего не могут придумать, чтобы жизнь свою скотскую разнообразить… Но разве же так можно?.. Будь у меня хоть частица Твоей силы, я бы выжег все эти города, потому что из них зараза!..

В небесах глухо проворчало. Мафусаил крикнул громче:

— Неужели на земле не осталось чистых людей?.. Если они еще есть, их надо спасать, пока зараза нечистой жизни не коснулась их душ!

В небе прогрохотало снова, Мафусаилу почудилось одобрение в грозном гуле.

Конь отдохнул и шел красивым ровным галопом. Мафусаил жадно всмотрелся в проступившее на горизонте странное очертание, конь ощутил желание хозяина добраться туда побыстрее и пошел карьером.

Сердце Мафусаила забилось чаще, если не ошибается, то впереди его ждет самый славный и самый известный во всем свете город — Енох! Его основал сам Каин, прародитель большей части человечества. Правда, постоянными войнами и сражениями каиниты сильно уменьшили свою численность, но зато все согласны, что потомки Каина являются самыми сильными, жестокими, напористыми и самыми выживаемыми из людей.

Город Еноха, тезки отца Мафусаила, разросся просто неимоверно. И хотя за эту тысячу лет из него постоянно поселенцы уходили целыми группами искать новые земли, все-таки город продолжал раздвигаться во все стороны. Та стена, которую поставил Каин, оказалась в центре города, ее давно снесли, поставили другую, уже на новом месте, но и ту пришлось убрать, потому что и она оказалась сперва внутри разрастающегося города, а потом и слишком близко к центру.

Конь перешел с карьера на галоп, начал почему-то нервничать, Мафусаил даже привстал в стременах, всматриваясь в сверкающий город, как вдруг конь вовсе остановился.

Мафусаилу показалось, что он дрожит и даже пытается пятиться.

— Ты что? — крикнул Мафусаил.

Он толкнул пятками в бока, конь попытался обойти некое препятствие, незримое для Мафусаила, но через пару прыжков снова остановился.

— Да что с тобой? — прокричал Мафусаил.

Он ударил коня плетью, тот испуганно дернулся и сделал прыжок в сторону. Мафусаил едва не вылетел из седла, он рассердился и начал стегать коня.

— Дурак, ты меня искалечишь!.. Давай вперед, иначе я тебя…

Он поперхнулся, слова застыли на языке. Загораживая дорогу, появился огромный ангел в три человеческих роста.

— Не бей коня, — произнес он красивым голосом. — Это я не даю ему идти дальше.

Мафусаил, дрожа всем телом, вскрикнул:

— Но… почему?

— Ты слишком хорош, — произнес ангел скорбным голосом, — а город этот погряз в пороках. Там нет человека, который мог бы принять тебя, как гостя, и не попытался обесчестить. Если же будешь противиться их мерзким домогательствам, тебя убьют и обесчестят уже мертвого.

Мафусаил вскипел и резко бросил ладонь на рукоять меча.

— Пусть попробуют.

— С целым городом тебе не справиться, — произнес ангел бесстрастно. — Но если справишься… тогда зачем тебе этот город?

Мафусаил начал обретать уверенность, а загораживающий дорогу ангел чем-то раздражал и даже злил.

— Не знаю, — ответил он. — Я еду к краю мира, хочу повидаться со своим отцом Енохом. Моя дорога лежит прямо через этот город. С моей стороны будет трусостью миновать его по дуге.