— Плохие времена пошли. Теперь всяк норовит за доброе дело плату огрести.

Мрак развел руками, он из тех, других времен. Домовик юркнул в раскрытые ворота конюшни, а Мрак пошел к крыльцу, пора и соснуть, за ночь что-нибудь да придет в голову. Не ему, так Олегу. А то и Таргитаю.

На крыльце стоял в одиночестве высокий старик с длинной белой бородищей. Волхв княгини, но если бы не сказали, что волхв, Мрак все равно не поверил бы, что этот седой старик может быть кем-то еще. Вот и сейчас задрал голову, смотрит на небо, там как раз летит длинная хвостатая звезда, и не видит, что одна половица приподнялась, еще шаг — грохнется с крыльца, костей не соберет. Сразу видно, не просто волхв, а умелый, знающий.

Мрак посмотрел на небо, проводил взглядом светящийся хвост падающей звезды, с усмешкой покосился на волхва:

— Старики и эти падающие звезды похожи. По крайней мере их уважают за одно и то же.

Старый волхв явно был польщен:

— За наш блеск?

— Ну, не совсем...

— За близость к небесам?

— За длинные бороды, — объяснил Мрак. — И за то, что могут вроде бы предсказывать войну, мор, урожай... или хотя бы погоду.

Старик обиделся:

— Мы же в самом деле можем!

— Да? — удивился Мрак. — Поверю, если хоть один колдун скажет, что у меня в правом кулаке, а что в левом. А то берутся рассказывать про делы в тридесятом царстве, а что за спиной делается...

Последние слова произнес угрожающе, перевел взгляд за спину колдуна. Тот как ужаленный повернулся, длинное одеяние вихрем обкрутилось вокруг его тощей фигуры. Мрак злорадно рассмеялся, прошел в сени, в лицо пахнуло запахом свежих кож, хозяин явно балуется охотой всерьез, все стены увешаны шкурами, прошел в комнату и лег на свободную лавку.

Таргитай, во сне услышав шаги, поднял голову и спросил чистым ясным голосом:

— Мясо с луком есть будете?

— Будем, — ответили в один голос Мрак и Олег, что то ли проснулся, то ли отвечал во сне.

Таргитай сообщил обрадовано:

— Вот и хорошо! Когда будете, меня разбудите.

Голова его упала с мощным деревянным стуком, но не проснулся, похрапывал так же сильно, а румянец играл во всю щеку. Похоже, Олег тоже не проснулся, разговаривал во сне.

Мрак посмотрел на обоих, не перевернуть ли вместе с лавками на пол, но лица обоих озабоченные, исхудавшие, и он только отодвинул свою лавку к окну, собрался лечь, как вдруг услышал скрип входной двери, затем шаги в сенях.

Да, это были шаги сильного уверенного человека. Мрак сразу уловил не только облик человека, уже знакомого, но стало ясно, что идет без утайки, даже нарочито наступает на скрипучие половицы, предупреждает, будто идет к глухой бабке, а не к оборотню с его чутким слухом...

Дверь распахнулась, на пороге возник высокий и широкий в плечах воин, тонкий в поясе. Лицо его было в тени, только железо шлема и доспехов блестело под светом факелов, но Мрак еще по шагам не только видел княжеского сынка, но и чувствовал по запаху его злость, его жажду вбить его, Мрака, в половицы, стереть с лица земли.

Некоторое время оба внимательно рассматривали друг друга, не двигались. Потом рука сынка, то бишь, Святобоя Длиннорукого, двинулась к рукояти меча. Мрак качнул головой:

— Здесь?

Налитые бешенством глаза сынка обежали помещение. На лавках крепко спали Олег и Таргитай. Таргитай посапывал, чесался, не просыпаясь, Олег мерно шлепал губами, словно твердил колдовские слова, все учился, сердешный. Из-за дощатой стенки несло кислым запахом дешевой бражки, за ней кто-то возился, стонал, стенка выгнулась, будто с той стороны уперлись спиной.

— Там есть пристройка, — ответил Святобой негромко сильным мужественным голосом воина, привыкшего к звону мечей и стуку стрел по щитам. — Слева от входа.

— Там хлев.

— Хлев слева, — сказал сынок с невыразимым высокомерием воина, который все заметил и все учел, — а справа пусто.

— Сойдет, — согласился Мрак. — Лучше синицей по рукам, чем журавлем по морде.

Сынок медленно повернулся, Мрак выждал, чтобы отошел на пару шагов, да не подумает, что удар будет в спину, медленно двинулся следом. Спина у сынка прямая, кольчуга плотно охватывает широкие плечи, но под металлической чешуей двигаются не лопатки, а широкие бугры. А по тому, как вздувают кольчугу, понятно, что это не жир, и даже мясом не назвать, ибо что-то твердое, вроде толстых жил, но жил там нет, значит мышцы, что по крепости мало чем уступают дереву...

По дороге встретили челядина, но тот спросонья даже не заметил, кто прошел мимо, и сынок без помех отворил дверь, прошел на середину и там остановился, повернувшись лицом ко входу.

Мрак переступил порог. Сынок стоял в пяти шагах, Мрак, не сводя с него глаз, нащупал за спиной дверь, прикрыл и так же на ощупь отыскал засов и с легким стуком задвинул железный язык в петли.

Оба смотрели друг на друга оценивающе. Святобой перевел взгляд на секиру за плечами Мрака. Мрак понял, медленно вынул секиру из петли, замахнулся, успел увидеть страх на лице княжеского сынка, и с силой вогнал острием в бревенчатую стену. Все еще наблюдая за лицом Святобоя, он так же неспешно расстегнул пояс с ножом, швырнул на ложе.