Шрифт:
Проход был так узок, словно копатели, прорубавшие путь в зарослях, поленились и предоставили «ездовым квочкам» просто раздвигать кусты. Артем с трудом пробирался у них под ногами, то и дело рискуя получить пинка когтистой лапой или тяжелым острым клювом по макушке.
Выдравшись из очередного куста, Артем ткнулся в спину одного из копателей. Остальные стояли рядом, образовав внушительного вида живую стенку. В воздухе висел густой гул голосов.
— Все равно привал делать…
— Хорош шары мыть.Проскочим…
— …края не видать…
— …если они вообще туда пойдут.
Артем осторожно выглянул из-за плеча Алларта… И почувствовал, как захолонуло сердце.
Представьте себе каменную «чашу» размером со стадион. Давным-давно кто-то заполнил ее до половины вязкой массой, похожей на расплавленный пластик, размешал ее и стал макать туда огромную расческу. Макнул — вытянул, макнул — вытянул… И варево мгновенно застывало на воздухе, образуя дырчатые языки, истончающиеся на концах, кружевные арки, пенные гребни. А потом пришел другой исполин. И то ли эта картина чем-то ему не понравилась, то ли он просто не понял замысла, но стал он использовать чашу в качестве урны, швырять туда обгорелые обломки пластмассы, пока все это однажды не полыхнуло ясным пламенем… Правда, поскольку случилось это в давние времена, кое-где на бывшем пожарище уже проросли чахлые растеньица.
— …за десять дней не обойдем, — прервал его размышления голос Тейса.
— Думаешь, стоит рискнуть? — с сомнением спросил Алларт. — А если…
— Гадать будем, когда в город прибудем, — буркнул Тейс.
— А может, не стоит? Еще на мехукакую-нибудь нарвемся, а она рабочая… Или кромешникииз дыр полезут — видишь, какие щели в оболочке? И не просто кромешники,а черные…
Тейс издал совершенно неописуемый звук, который явно выражал глубокое презрение.
— Ты совсем дудук? Баек наслушался и дублишьих, точно голокосм…Что они у тебя — от грязи почернели?
— Они черные не по цвету, а по сути своей души, — торжественно изрек Алларт.
— Шибайбольше! Кто много боялся — без выручки остался.
— Помчался со всех ног и остался без порток, — парировал Алларт.
Тут Артем фыркнул, и оба копателя уставились на него — виновато и возмущенно. Ни дать ни взять два подростка-хулигана, которых застал за перепалкой староста.
— Нет, тут надо подумать, — нарушил молчание Тейс. — Не забудь, кто нас подставил. Смотрители, которым мы столько платили, что у них дупатрескалась. Вот и смотри: выберемся мы из вильды,и переловят нас, как траббов,голыми руками. А перешнелимся — хэнаковзагоним. Ты потом металл на своей хребтине тащить будешь?
— Может, еще и тебя потащить? Размечтался! А что до бароновых крюков…так они нас и переловят. Тут полно местечек, где можно затихариться.
— Ага, затихаришься, а кромешниктебя за жопу и ухватит.
Спорщики обменялись красноречивыми взглядами и умолкли: похоже, у обоих вышел запас аргументов. После непродолжительного молчания Артем решил, что обязан вмешаться.
— Что это за место такое?
— След войны, — фыркнул Алларт. — По крайней мере, так говорят. Я не знаю, может, шибают.
— След войны?
— Да. Другой корабль плюнул сюда звездным ядом.
И Алларт замолчал, явно считая ответ исчерпывающим.
— Поэтому тут ничего не растет? — неуверенно спросил Артем, надеясь узнать хоть какие-то подробности.
— Разуй глаза, лабус! Вон, видишь? Растет. Вон тебе дуба, вон фернок.А почему они такие хилые? Потому что земля отравлена. Звездным ядом.
— Радиацией?
— Чего? — возмутился Алларт. — Выдумает тоже… Радиация — это радиация, а звездный яд — это звездный яд. Говорят, на окраине Империи существуют ядовитые звезды. Их свет смертелен для всего живого, он разъедает и металл, и пластик. Поэтому еще ни один ученый его не изучал. Ну, может, только в древности…
Он почесал в ухе, вопросительно посмотрел на кончик пальца, измазанный чем-то зеленоватым, и добавил:
— И поэтому мы здесь не копаем. А то здорово бы было: металл крепкий, и посмотри сколько — хоть дупойклюй.
— Поэтому вы боитесь идти через эту пустошь?
— Кто боится? — встрял Тейс. — Это он боится! — он ткнул кривым пальцем в сторону Алларта. — Трясется весь, сейчас обгадится… Если тут не зависать, а ходом пройти, ничего тебе не сделается.