Шрифт:
Но однажды мальчик явился в школу мокрешеньким, хотя за окном светило солнце. Эдвард слишком понадеялся на вечный бергенский дождь, а тот перестал барабанить по крышам как раз в те минуты, когда мальчуган терпеливо мок под водосточной трубой возле дома, рассчитывая обычным способом отделаться от уроков.
Отметки маленького Эдварда не были блестящими. Лишь однажды на экзамене по истории ему повезло: учитель спросил про Людовика XIV, и это было как раз то, что Эдвард успел вызубрить. Учитель не верил ушам, слушая, как без запинки барабанит ответ ученик, отнюдь не отличавшийся прилежанием. Однако историк был человеком справедливым.
— Верно! — воскликнул он. — Тебе следует поставить единицу!
(Не ужасайтесь: в норвежской школе единица — самый высший балл, а пятерка ставится тому, кто ровно ничего не знает.)
В школе Эдвард Григ чаще сидел над нотной тетрадкой, чем над тетрадью по алгебре. За это ребята прозвали его «Моцарком» — так они переделали фамилию композитора Моцарта. Учитель немецкого языка, обнаружив, что Эдвард на уроке уткнул нос в заветную нотную тетрадку, пребольно схватил его за вихор:
— В другой раз бери в класс немецкий словарь, а эту дрянь оставляй дома!
Эдварду исполнилось пятнадцать лет, когда в гости к отцу приехал знаменитый норвежский скрипач Уле Булль. Он смешил всех остротами, много смеялся сам, но сразу стал серьезным, прослушав, как Эдвард сыграл на фортепьяно свою музыкальную пьесу.
— Ты должен стать музыкантом, — сказал Булль.
Этот вечер определил судьбу Эдварда. Его отправили в Лейпцигскую консерваторию, потому что своей консерватории в Норвегии не было.
В консерватории с юного Эдварда всю лень как рукой сняло. Но он отставал от товарищей. Чудес не бывает: пропущенное все равно приходится догонять раньше или позже. И долгие годы после окончания консерватории Григ работал с редкостным упорством.
За два года до смерти, в 1905 году, когда Эдварду Григу было уже больше шестидесяти лет, он писал о своем детстве:
«Будь я в те времена прилежен, следуя любовному, хотя и строгому руководству матери, я бы впоследствии легче преодолел многое».
Могила великого композитора необычна: это пещера в скале неподалеку от его дома. Вход завален камнем. На нем высечено имя, которое проживет дольше самого крепкого камня.
«Западная страна»
Берген — центр растянувшейся вдоль атлантического побережья «западной страны», которую можно назвать и страной фиордов. Мы видели ее то с воды, то с суши, сменяя пароходы и паромы местных линий на автобусы, огибающие расщелины фиордов по горным дорогам.
На пароходе один из пассажиров пригласил нас при удобном случае навестить его.
— Это не так далеко: в Марифьёре, на берегу Каупне-фиорда, — пояснил он.
— Признаюсь, не слышали о таком.
— Видите ли, это ветвь Лустер-фиорда.
— Гм… Лустер-фиорд?
— Именно. А Лустер-фиорд ответвляется от Ордалс-фиорда. Это в западной части Согне-фиорда.
Наконец-то знакомое название!
Фиордов в Норвегии не счесть. Весь западный берег иззубрен, источен этими узкими глубокими морскими заливами с круто обрывающимися берегами. От главного фиорда отходят боковые, те, в свою очередь, ветвятся на еще более мелкие.
Вдоль этого растрескавшегося побережья над водой то и дело поднимаются острова. Вокруг большого острова выставляют из воды спины десятки островов поменьше. Норвежцы прозвали их детенышами. Облизанные волнами, мокрые, блестящие, они действительно напоминают детенышей неведомых морских животных. Около ста пятидесяти тысяч таких каменных островков купаются в море возле берегов Норвегии.
Большие фиорды, которые начинаются уже за Ставангером, давали приют кораблям викингов. Отсюда искатели приключений уходили в дерзкие походы через океан. Их потомки ловят рыбу и разводят сады. Вдоль берегов Хардангер-фиорда, над которыми голубеют вечные ледники, весной пышно цветут яблони, сливы, груши.
Скалы Норвегии не везде круто обрываются к морю. Вдоль западного побережья во многих местах тянется неширокая полоса равнины. Норвежцы называют ее странфлатом. Она немного приподнята над уровнем моря. Не будь странфлата, рыбаки лепили бы свои хижины по скалам наподобие ласточкиных гнезд.
На берегу фиорда.
В «западной стране» возле гидростанций, построенных на обузданных водопадах, работает много фабрик и заводов. В электрических печах металлурги сплавляют железо с хромом и марганцем. На других заводах с помощью электричества получают легкий алюминий. Гидростанции на водопадах дают очень дешевую энергию, и норвежцам выгодно привозить на морских пароходах алюминиевое сырье даже издалека, из чужих стран.