Она усмехнулась.

 - А в итоге папа на пиар пристроил. Обеспеченное будущее, офис в папиной конторе, вся фигня…

 - Ну и?

 - Ну и дошло до меня однажды… Решение о своем будущем нужно принимать самой. Умное решение это или глупое – оно твое. Иначе ты чужую жизнь живешь. А это как в секонд-хенде одеваться: дешево и неудобно.

 Она быстро осмотрела меня с ног до головы и усмехнулась.

 - Ну, ты понимаешь… Да не обижайся…

 - И ты ушла из обеспеченного будущего в проводницы?

 - Типа того… Скоро пойду на машиниста учиться. Пусть только попробуют не взять!

 За окном изредка рассыпались далекие огни. Звонкий чай в тряских подстаканниках был особенно, по-дорожному, вкусным.

 - А ты какими судьбами здесь?
– спросила она после долгой, но уютной паузы.

 - Я журналист, - привычно соврал я, - путешествую по стране, пишу репортажи, как живут города. У меня годовой контракт с несколькими редакциями. Короче, почти вольный художник!

 - И куда ты сейчас? В Питер?

 - Вряд ли. Где-нибудь на полустанке сойду.

 - Странно… Обычно все в большие города стремятся.

 Я пожал плечами.

 - Не люблю мегаполисы. Большой город – большое одиночество.

 - Все так. Но у Питера еще одно свойство есть…

 - И какое?

 - Он умеет отвечать на главные вопросы. Главное, их сформулировать.

 - В смысле?

 - Знаешь, - она снова смешно нахмурилась, - он как бы всегда мне напоминал ... типа книгу, в которой про всех написано. И каждый, если постарается, в этой книге может найти свою страницу. Ну, типа про настоящего себя. Город-тайна… Недаром его Чёртоградом называли…

 - Во как...

 - Не смейся...слышал про Параллельный Питер?

 - Неа…

 - Ну, типа есть легенда. Что большинство пропавших без вести в Петербурге людей туда попадают. И никто еще не возвращался. Как бы идешь по обычному Петербургу – и вдруг раз! – и ты уже там… В другом измерении… Зря смеешься! – она надулась и снова машинально поправила прядку, - у меня так однажды получилось…тогда ночью в Питере туман сильный был. Я нырнула в него…и потом так страшно было… знаешь, туман такой рассеивается, а я уже не на тротуаре, а по старой-старой дороге иду, а вокруг будто этот самый…Армагеддон… как в фильмах: мертвые здания, все каким-то лесом поросло, небо свинцовое…жуть… не успела я испугаться, как все опять заволокло, и я обратно на Невском…

 - Я тоже про такие случаи читал, - серьезно подтвердил я, и она закивала, - в газете «Калейдоскоп», на последней странице…

 Она хлопнула меня по плечу и, надувшись, принялась искать в сумке сигареты.

 - Да ну тебя, дурак…

 - Неужели ни разу одомашниться не хотелось? – я смотрю, как она курит прямо в открытое окно купе.

 - Дикие звери симпатичнее ручных, - она грациозно затягивается. Умение курить красиво встречается редко, для этого нужно обладать врожденно кошачестью. Мой взгляд тайком скользит по маленькой упругой груди под синей формой и ниже, к узкой талии…

 - Хочешь? – я вздрагиваю от неожиданности и поднимаю глаза.

 Она смеется, протягивая открытую пачку, - только они с ментолом как бы…

 - Нет, спасиб… - сглатываю ком и лезу за своим синим «Винстоном».

 - Я просто не умею пускать корни, - говорит Марго после долгой паузы, глядя в ночь за окном. Поворачивается ко мне и шепчет, - есть люди-вокзалы. Есть люди-поезда… Я скорее второе… И ты…

 Не успел я почувствовать на губах ее губы, как щелчок выключателя растворил и смешал нас в полумраке.

 Ее стон сливается с криком желтоглазого металлозавра, таранящего ночь.

 Ночь. Храп пассажиров отгоняет злых духов.

 Я смотрю в окошко, как во мне течет ночь. Сквозь лицо и грудь бегут бесконечные леса и поля. В темном небе правого глаза поселились месяц со звездою.

 Открываю банку пива. Пшик.

 В который раз мысленно возношу хвалы придумщику плейера. День и ночь стучат под одну и ту же песню. Чуть усталый мужской голос поет в такт колесам моего поезда балладу. Это песня того, кто вечно в пути.

 Иногда поезд на пару минут останавливается на проходных станциях. Я смотрю, как под тусклыми фонарями заброшенных полустанков серебрится иней. Он так же красив, как бесконечно тоскливы эти железнодорожые островки света.

 Час назад мы проезжали секретный Завод Облаков. Много труб и непонятных конструкций. Уже готовые облака лежали на земле, дожидаясь утра. А на высоченных трубах горели красные искры - чтобы пилотам самолетов не было скучно летать над спящей землею.

 Временами из-за леса выныривают далекие огни. Они манят, потому что - волшебные. Никогда не знаешь, кто они на самом деле: то ли факелы веселых городов, то ли гнилушки в злых руках Болотных Ангелов…