Она была довольна своей продвинутой группой. Все ученицы занимались хорошо и обладали прекрасным пониманием музыки и движений. Но чем больше Рут занималась в классе, тем больше отдалялась от остальных девушек.

 Ее талант очень далек от ординарности, думала Линдси, изучая ее осанку и движения. Рут здесь нечего делать. На Линдси накатило уже знакомое ей разочарование, граничащее со злостью. «Одно только выражение ее глаз, — думала Линдси, напоминая одной из учениц поднять подбородок, — говорит «я хочу». Как же я смогу уговорить Сета отпустить ее — и сделать это прежде, чем станет поздно?»

 Подумав о Сете, Линдси тут же отвлеклась от своих учениц. Мысли вернулись к их последней встрече. Стараясь быть честной с самой собой, она признавалась, что все эти недели постоянно думала о нем. Линдси хотела убедить себя, что физическое влечение, которое она к Сету испытывала, постепенно ослабеет. Но, вспоминая силу и стремительность того желания, она знала, что это ложь.

 — Тандю, — произнесла Линдси, сложив руки на груди.

Она никак не могла избавиться от воспоминаний о его вкусе, о его прикосновениях. Она часто ловила себя на размышлениях о том, чем же сейчас занимается Сет. Так бывало, когда она пила кофе по утрам, или сидела вечером в студии в полном одиночестве, или когда просыпалась посреди ночи без особой причины. При этом она уговаривала себя не поддаваться искушению и не задавать Рут никаких вопросов.

 «Я не выставлю себя дурой перед этим мужчиной» — думала она.

 — Бренда, руки.

Линдси продемонстрировала движение, ее пальцы двигались плавно, следуя за движениями запястья. Телефонный звонок застал ее врасплох. Она быстро посмотрела на часы. Обычно никто не звонит в школу во время занятий. В голове мгновенно появилась мысль: мама.

 — Бренда, продолжай.

Не дождавшись ответа, она поспешила в офис и схватила трубку.

 — Алло, Танцевальная школа Клиффсайда.

Казалось, ее сердце сейчас трепетало где-то у горла.

 — Линдси? Линдси, это ты?

 — Да, я… — Ее рука резко остановилась по пути к губам. — Ники. — Она ни с чем не могла спутать этот музыкальный русский акцент. — Ох, Ник, как здорово слышать твой голос! — Моника продолжала все так же плавно играть на пианино, поэтому Линдси села и закрыла второе ухо свободной рукой. — Где ты сейчас?

 — В Нью-Йорке конечно. — В его голосе звучал веселый смех, который она всегда так любила. — Как дела в твоей школе?

 — Замечательно. У меня есть несколько очень хороших учениц. На самом деле, есть одна конкретная девушка, я очень хочу послать ее к тебе. Она особенная, Ник, прекрасно сложена, и…

 — Потом, потом. — Когда он прервал ее вдохновенную тираду о Рут, Линдси практически могла видеть его быстрый, прерывающий жест, который непременно сопровождал бы эти слова. — Я позвонил, чтобы поговорить о тебе. Твоя мама чувствует себя хорошо?

 Колебания Линдси выразились лишь в слабом вздохе.

 — Да, ей намного лучше. Она уже какое-то время передвигается самостоятельно.

 — Хорошо. Очень хорошо. Так когда же ты возвращаешься?

 — Ник. — Линдси повела плечами, затем посмотрела на фотографию на стене, где она танцует с мужчиной, который сейчас был на другом конце провода. Три года, подумала она. С тем же успехом это могли быть все тридцать лет. — Прошло слишком много времени, Ник.

 — Ерунда. Ты нужна.

 Линдси покачала головой. Ник всегда был диктатором. Наверно, такова ее судьба — быть связанной с властными мужчинами.

 — Я не в той форме, Ник, никак не для балетной карусели. Есть много молодых талантов. — Она снова подумала о Рут. — Они нужны.

 — С каких пор ты боишься усердной работы и конкуренции?

 Вызов в его голосе был старой уловкой, которая заставила Линдси улыбнуться.

 — Мы оба знаем, что три года учить балету — это далеко не то же самое, что три года выступать. Время не стоит на месте, Ник, даже для тебя.

 — Боишься?

 — Да. Немного.

 Он засмеялся от ее признания.

 — Хорошо, страх заставит тебя танцевать лучше. — Он сменил тон, услышав ее напряженный смех. — Ты нужна мне, ptichka, [8] моя маленькая пташка. Я почти закончил писать свой первый балет.

 — Ник, это замечательно! Я даже не знала, что ты над чем-то работаешь.

 — Для танцев мне остается один или два года. У меня нет желания исполнять характерные роли. — Во время короткой паузы Линдси услышала разговоры девочек, которые уже переодевали пуанты на повседневную обувь. — Мне предложили возглавить труппу.

 — Не могу сказать, что сильно удивлена, — с теплотой ответила Линдси. — И я очень рада — и за них, и за тебя.

 — Я хочу вернуть тебя, Линдси. Вернуть обратно в труппу. Ты отлично знаешь, что это можно организовать, нажав на некоторые кнопки.