— В ней есть нечто особенное. Дар, — не отступала она, жестикулируя обеими руками. — Почему ты отказываешься это видеть? Он необычный и прекрасный, но его нужно лелеять, его нужно дисциплинировать. По прошествии какого-то времени это просто будет сложнее сделать.

 — Я уже говорил тебе, что Рут находится под моей ответственностью. — Его голос подошел к опасному рубежу. — И я сказал, что пришел сюда не для того, чтобы говорить о Рут. Не сегодня.

 Интуиция подсказывала Линдси отступить. Таким путем она сейчас ничего не добьется и нужно закрыть тему, иначе есть угроза сделать хуже. Если она хочет победы для Рут, ей необходимо терпение.

 — Хорошо. — Она глубоко вздохнула, чувствуя, как к ней возвращается самообладание. — Зачем ты пришел?

 Он подошел к ней сзади и взял за плечи, прежде чем она смогла отодвинуться.

 — Так тебе меня не хватало? — спросил он, встретившись с ней взглядом в зеркале.

 — В таком маленьком городке, как у нас, очень сложно прожить месяц, не увидев кого-либо из жителей.

Она попыталась отступить, но Сет лишь крепче сжал пальцы.

 — Я работал над проектом медицинского центра, который будут строить в Новой Зеландии. Сейчас чертежи почти готовы.

 Линдси расслабилась, так как подобная идея очень ее заинтересовала.

 — Должно быть это так захватывающе — создавать нечто, появившееся в твоей голове, где потом люди будут ходить, жить, работать. Что-то прочное и долговечное. Почему ты стал архитектором?

 — Здания зачаровывают меня. — Он начал медленно массировать ее плечи, но все внимание Линдси было сконцентрировано на его словах. — Мне было интересно, почему они строятся каким-то определенным образом, почему люди выбирают разные стили. Я хотел создавать функциональные дома, радующие взор. — Его большой палец прошелся вверх по ее шее, пробудив множество нервных окончаний. — Красота — это моя слабость.

 Пока Линдси, не отрываясь, смотрела на их отражение, Сет медленно нагнул голову и прижался ртом к ее шее, дразня возбужденную кожу. С ее губ сорвался дрожащий вздох.

 — Сет…

 — Почему ты стала балериной?

Вопрос прервал ее протест. Сет разминал ее мышцы, наблюдая за ней в зеркале, и уловил в ее глазах вспышку желания.

 — Для меня не существовало ничего другого. — Голос Линдси был хриплым, затуманенным сдерживаемой страстью. Она обнаружила, что ей трудно сосредоточиться на своих собственных словах. — Сколько я себя помню, мама не говорила ни о чем другом.

 — Значит, ты стала балериной из-за нее.

Он поднял руку к ее волосам и вытащил одну из шпилек.

 — Нет, некоторым вещам просто предназначено свершиться. Балет был предназначен для меня. — Он провел рукой по ее шее, затем запустил ее в волосы и вытащил еще одну шпильку. — Я бы все равно танцевала, вне зависимости от желания моей матери. Она лишь ускорила процесс и сделала его более значимым. Что ты делаешь?

Она накрыла его руку своей рукой, когда он начал вытаскивать очередную шпильку.

 — Мне нравится, когда твои волосы распущены, чтобы я мог их почувствовать.

 — Сет, не…

 — Ты ведь всегда заплетаешь пучок, когда преподаешь?

 — Да, я…

Оставшиеся шпильки не выдержали веса и упали на пол. Волосы Линдси рассыпались по плечам белокурым облаком.

 — Занятия окончены, — пробормотал Сет, зарывшись лицом в длинные пряди.

 В отражении бросался в глаза яркий контраст их волос и его загорелых пальцев на ее белой шее. Было какое-то волшебство наблюдать за тем, как он убирает волосы от ее шеи и прижимается ртом к коже, при этом чувствовать прикосновение его губ и пальцев. Линдси наблюдала за двумя фигурами в зеркальной стене, как зачарованная. Когда Сет развернул ее к себе, она поняла, что этот транс ничуть не ослабел. Абсолютно увлеченная, Линдси потянулась к нему.

 Хотя ее рот жаждал поцелуев Сета, он наклонил голову и прошелся губами вдоль ее подбородка. Пока он покрывал ее лицо дразнящими поцелуями, его руки путались в ее волосах. Линдси начинала гореть, желая той интимности, которая бывает лишь от прикосновения губ. Но когда она повернула голову, чтобы найти его губы, он слегка отстранил ее.

 Волны тепла поднимались от самых кончиков ее пальцев и концентрировались в легких, чтобы потом взорваться от удовольствия. Глядя ей в глаза, Сет медленно развязал узел ее рубашки. Едва касаясь Линдси, он провел руками по ее плечам, лишь на мгновение задержавшись на уровне ее груди. Сет аккуратно снял с нее рубашку и позволил той беззвучно упасть на пол.

 В этом жесте ощущалось нечто потрясающе сексуальное. Линдси чувствовала себя перед ним обнаженной. Он уничтожил все ее барьеры. Больше не осталось места для иллюзий. Подавшись вперед, она поднялась на цыпочки и прижалась губами к его губам.

 Поцелуй начинался медленно, с наслаждением. В нем чувствовалось терпение двух людей, знающих об удовольствии, которое они могут доставить друг другу. Поцелуи были только дегустацией, частично утоляя голод, который во время пира становился лишь острее и глубже. Они действовали не спеша, будто хотели продлить момент полного удовлетворения.