Огромная Грюндя взвизгнула, давая понять окружающим, что с детства страдает от тщательно скрываемой фобии – страха стыдиться перед посторонними. Она крутанулась на пятках и горя жаром пожирающего ее стыда, унеслась в укромное местечко, подальше от обнаженного «нахала».

 - Верните его на место! В кровать! – приказала Ката группе.

 Но подоспевшие на помощь бойцы тоже оказались малопригодны для усмирения сомнамбулического тела своего земляка. Тело Серафима проявляло удивительную стойкость и как бы ловчие ни старались, повиснув гирями на его руках, ничего толкового не вышло – руки, вытянутые вперед, продолжали оставаться в прежнем положении.

 Тело тестера совершенно не реагировало и на сильные внешние раздражители, допустим, зубодробительный хук, которым от души одарила его Ката. Казалось, что плоть агорианца, поддавшись какому-то магическому зову, выполняет чьи-то команды – безвольно, бессмысленно, механически.

 - Оставьте, – дала отбой бойцам запыхавшаяся Ката.

 Она понимала, что в проем двери Серафим, с висящими на его руках бойцами, без жертв не протиснется. Тестер, как заведенный, бился братьями по оружию в стены, и, почувствовав преграду, начинал новый натиск с нарастающим остервенением.

 Бойцы разжали руки и попадали к ногам тела тестера перезрелыми плодами, но Катарина замахала на них руками:

 - Живо подъем! Будем сопровождать Серафима! Посмотрим что и куда манит его!

 - Нас же первый патруль «в гости позовет», – усомнился в целесообразности предстоящей операции Борк, потирая красный от ударов лоб.

 - Верно, – почесала затылок ловчая. – Ну, что же, придется применить план «Работаем кулачками по корпусу».

 - Я что-то такой не припомню, – удивился Инту.

 - Потому, что в этом плане только одно действующее лицо. И это Грюндя.

 - Что «Грюндя»? – насторожилась громила, еще не отошедшая от сцены с голым Серафимом.

 - Если военные будут на улицах задавать тебе, ну, и нам в том числе, некорректные вопросы, разрешаю небольшое стоматологическое вмешательство. Но в пределах разумного – «лечи» не более пары-тройки зубов у каждого любопытствующего.

 - А как я пойму, что мне задали некорректный вопрос?

 - Любой вопрос, заданный военным, в данный момент можно расценивать как некорректный. Понятно? – разъяснила Ката.

 - Ух, ты! – обрадовалась Грюндя. – А по почкам можно, в пределах разумного? – решила уточнить громила.

 - Можно. И даже по печени. Но только сегодня, – дала «зеленый свет» Ката. – А теперь, все бегом марш! Серафим уже на улице!

 Ловчие бросились следом за бессознательным телом тестера.

 Пока что операция по сопровождению плоти Серафима на свежем воздухе шла без особых осложнений.

 - Грюндя, да брось ты их! А то передушишь!– крикнула подопечной Катарина, увидев как та пытается затянуть одним армейским ремнем сразу шестерых здоровенных бугаев-спецназовцев.

 Ловчая нехотя повиновалась, но напоследок все же щелкнула самого наглого, по ее мнению, вояку по кончику носа. Раздался хруст и детина залился слезами.

 - Вы мне еще за безкарточных голодающих Озерска ответите, – пригрозила громила, которую с самого первого дня введения закона о жратвокарточках, так и подмывало начистить «фасад» кому-нибудь причастному к этому бесчинству. Грюндя всей душой ненавидела ограничительные меры в плане гастрономической жизни общества, поэтому так яростно отстаивала права граждан на полный желудок.

 Она оглядела с трудом переводящих дух спецназовцев, затянутых ремнем, на манер гламурных мадмуазелей на балу, после кинула взгляд на скатанные в металлические снежки автоматы, и, посчитав свою миссию выполненной, побежала догонять группу.

 Тело Серафима, выбравшись из клети конспирационной квартиры, на всеобщее удивление, двигалось весьма органично. Несмотря на закрытые глаза, тестер аккуратно огибал встречающиеся на пути препятствия.

 - Поразительно, – то и дело удивлялась Ката, не спускавшая глаз с мужа и лишь изредка поглядывала по сторонам, наблюдая за окружающей обстановкой.

 Что радовало, обстановка действительно располагала к прогулкам на свежем воздухе – было достаточно малолюдно. Особенно в компании с Грюндей, которая распугивала все живое и уже успела наказать за «всенародные голодания» четыре встречных патруля.

 Вдруг тело Серафима рвануло вперед, перейдя с размеренного темпа на дикий галоп. Группа еле поспевала на бегущим тестером, которому даже приличная скорость не мешала огибать кроны деревьев и сигать через встречающиеся лавочки, ошалевших собак и прочую мелочевку.