Секция располагала домиком, двумя лавками и удобным спуском в воду. Когда замерзала река, то кайлами и топорами прорубывали лед, вылавливали льдинки и готовили полынью для купания.

Я заметил выше по течению добротный дом, поинтересовался:

– А кто там?

– Дикие, – ответил тренер нехотя.

– Кто?

– Кто не прошел медкомиссию, – объяснил он угрюмо. – Кому нельзя купаться в холодной воде.

– А они что… купаются?

– Да, – буркнул он раздраженно, – но это уже на свой страх и риск. Мы за них не отвечаем.

Через неделю ударили морозы, река покрылась льдом. Я пришел в секцию моржевания, где врач после тщательного исследования… не забраковал. Мои физические показатели мастера спорта уже позволяют любое экстремальное чудачество. И все же из любопытства я отправился к диким моржам. Здесь дом втрое просторнее, весело топятся две печки, народ задорный, жизнерадостный, а из снаряжения помимо топоров и прочей мелочи – еще и две бензопилы.

Оказалось, что дикие не вырубают полынью, это же дикость в наше технически совершенное время, а вырезают во льду ровный прямоугольник восемь метров на двадцать пять, получается стандартный бассейн. Можно не только купаться, но и проводить соревнования, что они регулярно и делают.

Естественно, я остался у диких. Не из-за повышенного комфорта, просто больше люблю людей, которые делают все наперекор. Сам такой, а рыбак рыбака…

На этой последней волне интереса к своему телу еще раз поэкспериментировал с организмом: повышал и понижал температуру усилием воли, замедлял сокращения сердечной мышцы. С кафедры психологии поступило предложение принять участие в эксперименте, который подготавливают их специалисты.

Я согласился при условии, что они дадут мне кодовое слово, по которому я мог бы останавливать свое сердце и запускать снова. Дело в том, что к тому времени добился понижения частоты сердечных сокращений до двадцати ударов в минуту, а дальше не шло никак. А когда удавалось снизить еще на три-четыре удара, то сердце затем начинало колотиться со скоростью чуть ли не двести ударов в минуту.

В эксперименте участвовали: молодой математик, которому надо написать статью, студентка, которой надо срочно выучить английский язык, и я, писатель, который взялся за время эксперимента писать фантастические рассказы.

Впечатлял отбор: студентке дали листок с множеством английских слов, велели прочесть, за это время ввели в транс, осторожно вынули из ее руки листок и велели прочесть все эти слова снова. И вот, держа в руках пустоту, она прочла все слова, а затем – в обратном порядке. Пара дотошных в белых халатах требовали называть седьмое слово сверху, двенадцатое снизу, четвертое в третьем столбце… справилась со всем, так как по-прежнему видела в своей руке листок, она первой вошла в состав группы.

Меня отобрали за умение понижать температуру и замедлять биение сердца, математика – за высокий уровень аутосуггестии. Словом, всех нас развели по комнатам, ввели в транс и… началось.

Я сидел за пишущей машинкой, передо мной простирается поверхность неведомой планеты, странный лес. Если за деревом прячется какой зверь, мне нужно только качнуться вправо или влево, чтобы рассмотреть его за стволом.

За ночь я написал рассказ, утром анализы и биопробы, которые показали, что я за ночь неплохо выспался.

Эксперимент был рассчитан на неделю, но продлился всего шесть дней. Не выдержали… экспериментаторы. Мы все трое работали, учились, занимались своими делами, находясь в глубоком сне, утром чувствовали себя как огурчики, а вот они двигались как осенние мухи. К утру шестого дня я из-за недостатка гипновнушения вышел из состояния самопроизвольно, посмотрел по сторонам, отодвинул пишущую машинку с почти законченным рассказом, пошел бродить по всему помещению.

Математик меня не заинтересовал, но студентка, молодая и яркая спортсменка, кровь с молоком, заинтересовала даже очень. Кое-как вывел ее из состояния гипноза, устроился с нею тут же на полу. Разбуженные сопением и металлическим постукиванием батареи парового отопления, в которую я упирался ногами, явились заспанные научные сотрудники…

Словом, эксперимент показал, как было записано в протоколе, что в организме человека имеются огромные скрытые резервы. Ну, это мы и без протоколов знаем. В нашем же случае математик написал статью, хотя обычно двух слов не мог связать, а изъяснялся на бумаге одними формулами, студентка выучила английский язык, а я написал пять фантастических рассказов, все пять были опубликованы, а в то время с публикациями было очень непросто.

Но на этом мои занятия собой любимым закончились. Из болезней себя вытащил, пора делать то, ради чего появляются мужчины: улучшать мир, а я занимаюсь какой-то фигней с точки зрения эволюции – улучшаю себя, как будто я бессмертный и все эти улучшения, каких бы ни добился, не исчезнут через каких-то полста лет со мной вместе.

С этим же выёгиванием научился разводить глаза так, что смотрел стереофильмы и стереофотографии без спецприспособлений, этот же пустячок позволял в считаные мгновения определять различия нескольких рисунков. Помните такие конкурсы: дают два одинаковых рисунка и просят отыскать все отличия? Так вот, если сводишь два изображения в одно, все отличия сразу же начинают мерцать. Умею двигать глазами в таком режиме, что сливаются в полосу, и до сих пор не встретил человека, который мог бы повторить… Щупал и массировал через брюхо как позвонки, так и сердце и т.д.