Света укрыла ее одеялом, сунула под мышку термометр.

— Тридцать семь и один, — сообщила она чуть позже. — Приписываю тебе, больная подруга, постельный режим и тарелку борща.

Даша прикрыла глаза и поплотнее завернулась в одеяло. Когда Света принесла парующий борщ, она съела несколько ложек, пытаясь согреться, но аппетита не было.

— Ну как, нравится?

— Вкусно, — сказала Даша. — Спасибо тебе.

Она поела еще немного, не ощущая совершенно ничего, и почувствовала, как к горлу подкатила легкая тошнота.

— Ешь, чего ты?

— Спасибо, Светик. Что-то не хочется.

— Еще хоть пару ложечек.

— Что-то меня подташнивает.

— А ты не того? — Света заулыбалась, ее глаза округлились, а подрисованные черные тоненькие дуги бровей поползли вверх.

— Что «того»?

— Я имею в виду, с Лешей.

— У тебя одно на уме. Не того, — сказала Даша, снова закутываясь в одеяло.

На лице Светки было неподдельное разочарование.

— Светик, я посплю пару часиков, а потом ты меня разбудишь. Хорошо?

— Спи уже, куда тебе спешить!

— Надо Леше отнести что-нибудь поесть. Я возьму борща, хорошо?

— Я что, готовила его для твоего Леши? У него рук нет?

— Руки есть, а нога в гипсе. Не будь, Светик, такой занудой.

— Я не зануда. Но он мог бы и сам что-то приготовить. Купи ему колбасы.

— И колбасы куплю, и борщ отнесу. Кто о нем должен заботиться? Я. Значит, мне надо идти и кормить его.

— Больная сама, а попрешься, — пробурчала Светка, решив, что будить больную подругу не станет.

«Пусть хоть обижается, хоть нет, — подумала она. — Ни один мужик еще с голоду не умер».

Даша проснулась ровно через два часа. Светка смотрела по телевизору какой-то сериал.

— Спасибо, что разбудила, — сказала Даша, подымаясь с постели.

— Только собралась будить, а ты сама проснулась.

— Похоже, мне уже лучше.

— Учти, Даша, если вечером у тебя будет температура, на работу завтра не пущу.

— Договорились.

Через полчаса Даша уже была у Алексея. Она заметила, как тот обрадовался ее приходу, как скользнул по ней полным нежности взглядом.

— Я принесла тебе поесть, — сказала Даша, выкладывая продукты на стол.

— Я бы лучше тебя съел, — ответил Лешка. — Иди ко мне, моя вкусняшка.

Он обнял Дашу за плечи. Она почувствовала тепло его тела, сильные, но мягкие и ласковые руки и прильнула к его губам. Они были горячими, влажными и жаждущими. На миг она задержала дыхание, желая услышать что-нибудь приятное.

— Моя бесконечность, — прошептал Алексей, тронув горячими губами две родинки на ее шее.

В такие моменты сердце Даши наполнялось тихой радостью.

— Я люблю тебя, — ответила она еле слышно.

— Я тоже тебя люблю. И буду любить бесконечно долго, как знак на твоей шее…

Когда Лешка был накормлен и напоен, Даша включила телевизор.

— Что будем смотреть?

— Тебя.

— Меня? — засмеялась Даша. — О нет, хватит! Все уже успокоились и забыли обо мне.

— Больше не прибегают журналисты и репортеры?

— Нет-нет-нет! Сколько можно? Я почти месяц чувствовала себя препарированный лягушкой, — улыбнулась Даша. — Уже хватит.

Вечером Дашу опять начало морозить. Света, измерив ей температуру, твердо сказала:

— Тридцать семь и две. Температура невысокая, но очень нехорошая. Никакой работы! Завтра идешь на больничный!

— А если до завтра я поправлюсь? — высунувшись из-под одеял, спросила Даша.

— Никаких «если»! — категорически заявила Светка и вздернула носик.

Даша не стала сопротивляться. Как и в детстве, она сделала так, как велела подруга.

Врач определил, что у нее обыкновенная простуда, и Даша на неделю ушла на больничный.

Даша была на больничном, когда Светка заявила:

— Не думаешь, что твоя очередь отправляться в деревню за продуктами?

С этим нельзя было не согласиться. Света действительно ездила в село уже два раза подряд. Да и мать Даши намекала в телефонных разговорах, что дочку дома заждались и ее ждет сюрприз. Даша чувствовала себя лучше, осталось только легкое недомогание.

— Надо — значит, поеду, — сказала она.

— У моих молодой картошки еще нет, а у твоих уже есть. Привезешь сколько дадут, — распорядилась Света.