– Предупреждаю, я контуженный. У меня в паспорт вложена - так называемая справка. Благодаря ей, мне ни за что ничего не будет! Даже не посадят! И если я сказал, что что-то сделаю – то сделаю!

Виктор показал сидевшему в углу Градову коробку и сказал:

– Вот это - радиоуправляемый пульт. Взрывчатка на дамбе. Разумеется, с вашей стороны водохранилища. Сейчас я нажимаю одну кнопку…

Он нажал пальцем на коробку, и в стороне коттеджей грохнул такой взрыв, что все невольно вздрогнули, и задребезжали оконным стекла.

– Вот оказывается, куда подевалась взрывчатка из леса! – прошептал Ваня.
– Ай да Виктор!

А сторож, между тем, невозмутимо продолжал:

– Не бойтесь, господа, это только предупредительный залп. Но если я нажму на вторую кнопку, то тогда вашей дамбе, а значит, и коттеджам будет…

– …амба! – выкрикнула Лена.

– Это точно! – кивнул ей Виктор и требовательно протянул ладонь: - Папку!

– Хорошо! – знаком разрешая чиновнику выполнить требования сторожа, впервые подал свой голос Градов, но предупредил: - Только в обмен на эту коробку!

Виктор, взяв папку, честно отдал пульт Градову и, подозвав Стаса, велел ему немедленно сжечь ее в церковной печи. Да взять себе охрану из ребят покрепче.

Стас, отобрав парней из Кругов, не забыв, разумеется, при этом и Ваню, направился к выходу, но тут вдруг раздался насмешливый голос Градова:

– Только особо не торопитесь, ребята! На улице темно, ноги еще поломаете…

– Что ты хочешь этим сказать? – насторожился уже начавший праздновать победу Григорий Иванович.

– А то, что в этой папке – всего лишь копии! – с язвительной усмешкой ответил ему Градов.
– После того, как один из ваших людей попытался похитить у нас папку, я велел немедленно изготовить ее дубликат с ксероксными копиями… А настоящая папка…

– А настоящая папка – вот! – раздался вдруг девичий голос.

Все, как по команде, обернулись и увидели дочь Соколова, державшую точно такую же папку, какая была в руках у Стаса.

Рядом с ней стоял пожилой человек с удивительно благородным и добрым лицом.

Увидев его, Градов стал медленно подниматься со стула.

– Андрей… Степанович?.. – только и смог пролепетать он.

– Да, как видишь, это я, собственной персоной! – подтвердил Соколов-старший. – Тоже вот пришел сказать тебе, чтобы и ты особо не торопился. И ноги свои тоже пока побереги. Чтобы потом было, что ломать! А то мой сын уже вылетел сюда на личном самолете вместе с Игорем Игоревичем.

На Градова стало страшно смотреть. Как шепнула Стасу Лена, пот с его лба покатил, что называется, градом.

Но это было еще не все.

Когда потрясенные всем услышанным и увиденным люди только начали приходить в себя, в зал неожиданно ворвался отец Вани и Лены.

– Я пришел заявить, что меня, подпоив, вынудили подписать документ о том, что наш лес не представляет никакой ценности! – с порога заявил он.

– Опоздал, брат! И так все уже ясно с этим делом! – радушно махнул ему рукой Григорий Иванович.

Но отец ребят направился прямо к сцене.

– Лучше поздно, чем никогда! – заявил он.
– А что касается ясности, и тем более дела… - он достал из кармана длинный сверток и, развернув его, положил на стол темный и ржавый охотничий нож.

Увидев его, Градов стал белее киноэкрана за его спиной…

– Что это? – потребовал объяснений чиновник из района, и услышал в ответ короткое:

– Вещественное доказательство!

Отец перевел дух, и не столько чиновникам, сколько односельчанам, сказал:

– Этим ножом гражданин Градов вырезал пулю из случайно раненного им на охоте сына бывшего губернатора области, который от этого, по свидетельству судебных медэкспертов, скончался, и спрятал его в дупле старого дуба, где я, наконец-то, смог вчера его отыскать. На нем номер, по которому нетрудно будет восстановить, кто его хозяин, а также закаменевшие следы крови, по которым также нетрудно будет определить, кому она принадлежала…

В зале поднялся страшный шум.