Санин Евгений Георгиевич
Шрифт:
– Ну-ка, ну-ка, посмотрим! – улыбнулся Мономах.
– Вот - Звенислав, - показал на купеческого сына Доброгнев.
– Это он меня к коню привязал, чтоб я твой приказ до конца выполнить смог. Хорошо привязал, умело!
– Не может быть, княже, гонец что-то путает! – услышав, что сказал Доброгнев, подходя, возразил купец.
– Стыдно признаться, но тебе я не могу солгать… мой сын - наипервейший трус!
Гонец с укором посмотрел на него и покачал головой:
– Эх ты! Отец еще называется… Сына своего не знаешь! Наипервейший храбрец - вот кто твой сын!
– Да я тут при чем? То все молитва да одолень-трава! И… еще вот - Славко! – засмущавшись, кивнул на своего друга Звенислав.
– Это ведь он тебе раны тогда перевязал, он коня раздобыл и ханскую плетку дал!
– Ах, да! – вспомнил Доброгнев, доставая плеть.
– Держи отрок, ее назад! Хороша плетка, да обещания выполнять надо!
10
– Но, княз-зь! – не веря собственным ушам, вскричал Белдуз.
В этот самый момент к Мономаху подвели хана Белдуза. Увидев свою плетку в руках Славки, затем одетого в дорогую одежду Звенислава, тот разом все понял и, изменившись в лице, рванулся вперед… Если бы не двое крепких дружинников, вовремя ухвативших его за плечи, он так бы и бросился на Славку да вцепился ему в горло…
– Так вот где я видел тебя, з-змееныш-ш! – прошипел он.
– Вот кто перехитрил меня и погубил вс-сю Степь. Ну, ничего, мы с тобой еще вс-стретимся, и ты заплатиш-шь мне за вс-се! И ты, купечес-ский сын, и ты, купец! А! И ты – гонец! Теперь – берегитес-с-сь!
Перекошенное лицо хана было столь грозным, а слова его такими страшными, что Славко со Звениславом невольно попятились, купец в испуге схватился за бороду, и даже гонец побледнел…
И лишь Мономах оставался как всегда невозмутимо-спокойным, только голубые глаза его потемнели, словно небо перед грозой.
– Никто тебе больше ни за что не заплатит, хан! – с тихой уверенностью сказал он.
– Довольно ты русской крови пролил! И несчастий принес моей земле!
Мономах обернулся к вышедшим вслед за ним из шатра Ратибору со Ставром Гордятичем и сказал, показывая глазами на хана:
– Вот, брат Святополк прислал мне его на суд. Знает, сколь важная и опасная птица, этот Белдуз, как могут мстить за него степняки. Не решился сам с ним расправиться или освободить за выкуп!
– Нет, - возразил Ратибор. – То он тебе первенство отдает. Понимает, что это – твоя победа!
– А значит, и добыча твоя! – вытаскивая из ножен меч, подхватил Ставр Гордятич. – И сейчас я её…
– Погоди! – остановил его Мономах. – Много чести будет!
Он жестом подозвал своих младших дружинников и, уже не глядя, кивнул на Белдуза:
– Казнить его!
– Но, княз-зь! – не веря собственным ушам, вскричал хан. – Великий князь и ты вс-сегда отпускали меня! Я… з-заплачу за себя любой выкуп! Только назови цену! Я даже торговаться не буду!
– И правильно сделаешь! – кивнул ему Мономах. – Потому как один только выкуп может быть за все то зло, что ты сделал для Руси, - смерть!
И он знаком велел дружинникам, чтобы те поторопились с выполнением отданного им приказа.
Дружинники отвели продолжавшего вопить о выкупе и тут же мешавшего эти слова с угрозами и проклятьями Белдуза на несколько шагов в сторону и прямо тут, на виду у всех, зарубили своими мечами.
После того, как со страшным ханом было покончено, Мономах с любопытством посмотрел на Звенислава, на Славку, сел на пригорок и велел им, а также гонцу с купцом расположиться подле него:
– Ну, а теперь рассказывайте всё по порядку! – уже куда более мягким тоном приказал он.
– Значит, так… - уверенно, словно всю жизнь беседовал с князьями, начал Славко.
– Нет, так значит… - перебил его Звенислав.
Мономах, пряча в бороде улыбку, посмотрел на обоих и с напускной строгостью сказал:
– Я сказал - по порядку!
– Вот я и говорю!.. – в один голос воскликнули друзья и, переглянувшись, испуганно замолчали...
Глава пятая
Сельский сход
1
– Что ж вы молчите, Григорий Иванович? – не выдержал Стас…
Судя по часам на руках Вани, сельский сход продолжался уже не меньше получаса. Даже если отцу Михаилу удалось задержать начало, все равно никак не меньше пятнадцати-двадцати минут. Все-таки, как сказал сторож Виктор, там в президиуме сидели какие-то очень большие начальники, не любящие долго ждать.
Стас даже высказал опасение, как бы они уже не опоздали.
– Да нет, это дело не быстрое! – уверенно успокоил его Григорий Иванович. – Сначала дадут народу выпустить пар, а потом начнут кормить обещаниями, чтобы привлечь на свою сторону и добиться нужного результата!
– объяснил он и усмехнулся: – Тактика известная. В свою бытность сам ей частенько пользовался!