Шрифт:
Выполнив задачу, танки развернулись и двинулись в обратном направлении, а из туч вынырнули три "Дракона" и высыпали на несчастный город свой бомбовый груз.
Джип Дэсса Ургана стоял между двумя горящими домами напротив того места, где раньше была мэрия. Мэрия не горела – там просто нечему было гореть.
Докладывал ему все тот же щеголеватый майор-порученец. Только теперь он не выглядел щеголеватым – в порванном и обгоревшем кителе, с опаленными волосами и измазанным сажей безбровым лицом с ожогом на щеке. К тому же он заикался.
– В-в-в-все п-погибли, – говорил майор. – И г-г-генерал В-в-вейн, и б-б-бригадный генерал, и п-полковник Гирг-го. И м-м-м…
– Мэр, – понял Урган.
– Д-да. И м-мэр. Т-т-теперь вы к-ком-мандующий. Т-только т-танков у нас б-б-больше нет, ни од-дного. И з-з-завода нет. И цент-т-трального склада ГСМ…
– Хорошо, майор, – прервал его Урган. – Я понял. Давайте сосредоточимся на том, что у нас еще есть…
Ургану было плохо. Ему было очень плохо. Он знал о результатах попытки остановить танки пришельцев. Он знал, что Кен Собеско ранен и контужен, и что Эстина Млиско нет ни среди живых, ни среди мертвых.
Полковник Дэсс Урган уже знал, что такое терять товарищей в бою. Но он не знал и не мог придумать, что скажет он Лике Ранси…
Глава 24. Каждый выживает в одиночку
Где я?
Глупый вопрос, но в данном случае, вполне уместный. Итак…
Койка. Довольно жесткая и узкая, с загнутыми вверх краями, что делает ее по форме немного похожей на корыто. Вверху прямо над головой – точно такая же койка. Внизу, совсем близко, только руку протяни – узкая полоска пола из шершавого черного пластика. По другую сторону прохода видны те же койки в три яруса.
Позади, в ногах, – стена, вернее, широкие металлические двухстворчатые двери. За черным стеклом в дверях ничего не разглядеть, лишь отражается тусклый свет плафона над потолком.
Запах. Едкий запах лекарств, грязных бинтов, дезинфекции и еще чего-то сугубо больничного.
Звуки. Хриплое дыхание откуда-то сверху, приглушенный кашель, чье-то неясное бормотание сквозь сон. Извне доносится чей-то голос, но кто говорит, о чем – различить невозможно.
Больница? Госпиталь? Подземное убежище?
Вдруг негромко взревывает мотор, и все трогается с места и медленно тащится куда-то по тряской дороге. Отчего вопрос о местонахождении становится еще более актуальным.
– Так где же я?
Кажется, Кен Собеско произнес это вслух, потому что сосед с койки напротив открыл глаза и приподнялся на локте.
Мальчик. Нет, подросток, почти юноша, лет пятнадцать-шестнадцать. Темные глаза, темные волосы, нос, пожалуй, чуть великоват, но все равно, приятное лицо.
– Где-то между Нейсе и Кодирне, – сказал он громким шепотом, слегка прокашлявшись. – Возможно, ближе к Кодирне, но я в этом не уверен.
– Кодирне? – переспросил Собеско. – Но почему Кодирне?
– Чтобы ехать в Лешек, разумеется.
– В Лешек? Из Нейсе через Кодирне?
– Из Акеса, – недогадливость Собеско, похоже, забавляла парня.
– Не понимаю…
Собеско и в самом деле ничего не понимал. От Акеса до Лешека по прямой около двухсот пятидесяти километров, по шоссе через Тороканские Ворота и Тамо – меньше четырехсот. Но вместо Тамо поворачивать в противоположную сторону, на Нейсе, а затем на север, к Кодирне…
– А зачем делать такой большой крюк?
– Нельзя напрямую, – серьезно объяснил парень. – Где-то возле Тамо сел корабль пришельцев, там не проедешь. А в Кодирне, говорили по радио, начинается безопасная дорога прямо к побережью. Вот мы и едем. Только что-то никак не можем доехать. Пришельцы мосты разбомбили, вот и приходится все время искать дорогу. У моего отца джип, вот он и ездит на разведку. Потом возвращается и ведет всех остальных.
– Постой, – сказал Собеско. – Значит, вы на побережье? А потом? В Гордану?
– В Гордану, – равнодушно подтвердил парень. – Или в Телларну. Отец говорит, это как получится.
– Вот как, – растерянно произнес Собеско.
Какая-то мысль мелькала в голове, но все время ускользала. Он попытался потереть пальцами виски, но наткнулся на повязку.
Паренек с соседней койки понял этот жест по-своему.
– Это вас в бою с пришельцами ранили?
– …Не знаю, – признался Собеско. Ему было не по себе. В голове царил полный хаос, мелькающие обрывки воспоминаний никак не хотели становиться по местам. – А почему ты так решил, может, это меня при бомбежке. Как тебя, наверное.