Какая-то часть ее не ожидала встретить это существо. Весь прошлый вечер больше походил на чудесную мечту, чем на реальность.

Но другая часть ее чувствовала неизбежную гибель.

Он был там, шептало у нее в голове. Просто ждал ее.

И он действительно был.

Не только ожидающий, но и такой же грешно красивый и опасный, каким она его помнила.

Благодарность небесам, что она имела достаточно сил, чтобы удержаться и не броситься в его объятия. Хотя она была озадачена тем, что это становилось все сложнее с каждой минутой. Все в ней требовало отдаться тем странным ощущениям, что он вызывал в ней.

Но вместо этого она вынудила себя сконцентрироваться на своей сестре.

Кэтрин была тем, что должно было иметь для нее значение.

Больше ничего.

– Это трагичный рассказ, - пробормотала она, наконец, неохотно приходя в себя после его слов. – Но лэрд и его невеста давно мертвы. Так какое удовольствие в наказание Кэтрин за предательство, которое совершала не она?

Запавшее в сердце красивое лицо только укрепило ее самообладание.

– Это не имеет ничего общего с удовольствием. Проклятие было наложено и не может быть разрушено.

– Должно быть какое-то средство. Я не признаю, что смерть Кэтрин неизбежна, - боль разрывала ее сердце. – Я не смогу.

Он долго смотрел на нее, прежде чем медленно коснуться выбившегося из прически локона, который лежал на ее щеке.

– Я начинаю думать, что ты, возможно, чэйнджелин [3] .

Изобелла утонула в неотразимом серебре его пристального взгляда.

– Почему вы так говорите?

– Потому что, имея кровь Фостеров, вы не обладаете ни одной из их черт.

Его прикосновение. Столь прохладное и в то же время вызывающее в ней высокую температуру, которая все повышалась.

– Я… я очень похожа на свою мать.

– Нет, не касательно внешности, хотя она… ослепительна. Это про твою храбрость и огонь, и про преданность твоей сестре, - пробормотал он тем шелковистым голосом, который вызвал легкую дрожь, пробежавшую вниз по ее позвоночнику. – Никто до вас прежде не пытался бороться со Зверем.

– Мой отец назвал бы это глупостью, а не храбростью.

Крылья изящного носа расширились в знакомом отвращении. Слуга или помощник Зверя, это существо, очевидно презирало ее отца.

– Поскольку он стыдится, он не может претендовать на такую восхитительную силу духа.

Изобелла беспокойно пожала плечами. Они с отцом не были близки, в лучшем случае, их отношения можно было бы назвать «колючими». Но так как он был ее семьей, ей не нравилось указание на столь явные недостатки.

– Не смотря на всю мою силу духа, я нисколько не приблизилась к спасению своей сестры. Зверь может появиться в любой момент и у меня нет никакой возможности остановить его.

Он в раздражении поджал губы, а пальцами обхватил ее подбородок.

– Даже если он не придет, твоя сестра все равно будет находиться под проклятием. В конце концов, потребность найти его логово преодолеет ее. Ничто не может изменить неизбежное.

Все ее тело горело от его прикосновений, и Изобелла боролась с желанием растаять от них.

Кэтрин, строго напомнила она себе. Она не могла забыть о Кэтрин.

– Если я не смогу покончить со Зверем.

– Возможно, - рассеянно пробормотал он, а его пальцы поглаживали линию ее подбородка.

Ее сердце забилось.

– Вы возьмете меня к нему?

– Нет, - изящные черты лица смягчились, когда в серебристо-серых глазах загорелся огонь. – При всей вашей отваге, вы не справитесь со Зверем.

Его тонкие пальцы скользнули вниз, задержавшись на бешеном пульсе у основания ее горла. Ох, она чуть ли не мурлыкала от удовольствия.

– Должен быть какой-то способ.

– Ничего, из того, что ты в силах предпринять.

– Я вряд ли склонна верить вам на слово. Совершенно очевидно, что вы, так или иначе, связаны со Зверем.

Удивительно, но его губы дрогнули при этих твердых словах.

– А если это и так? Ты намерена причинить вред мне?

– Если вы будете угрожать моей сестре.

Подергивание превратилось в улыбку, открывающую крепкие, белые зубы.

– И как бы ты смогла сделать это?

Ее глаза сузились.

– Вы смеетесь надо мной?

Повисло молчание. Словно как если бы ему было необходимо подумать над ее вопросом. Затем он медленно, с недоверием кивнул головой.

– Ради всех святых, я думаю, что да, - пробормотал он. – Удивительно.