— Пока всё.

— Я пойду. Знакомьтесь тут, присматривайтесь. К вечеру вернусь…

Весь этот разговор оставил у Марии Ивановны какой-то неприятный осадок. В тоне Николая Тимофеевича молодой агроном почувствовала недоверие.

Вернувшись в свою комнату, она стала разбирать вещи. Богатство её было невелико, главным образом книги. Всё умещалось в одном чемодане. Раскладывая вещи, Мария Ивановна продолжала думать о председателе. И чем больше думала, тем тяжелей становилось на душе. Теперь ей казалось, что первое впечатление её обмануло, что Николай Тимофеевич — человек с отсталыми взглядами на жизнь.

В дверь кто-то постучал, и послышался знакомый голос:

— Вы дома, Марь Ванна? Можно?

— А-а-а! Валя! — воскликнула Мария Ивановна. — Заходи, заходи!

Крепкая, с удивительно ровными белоснежными зубами, с обветренным лицом и горящими от любопытства глазами появилась в дверях Валя Тигунова.

— Меня Николай Тимофеевич послал. Лети, говорит, пулей к Марь Ванне! Дело, говорит, важное, по комсомольской линии… Ну вот, я и пришла! — не переводя дыхания, сказала она.

Мария Ивановна обрадовалась. Приход Вали сразу разрушил все сомнения. „Ну что я навыдумывала! Лезет в голову всякая чепуха!“

— Не опоздала я? — спросила Валя.

— Нет, нет. Садись, Валюта. Будет серьёзный разговор.

— Ой, серьёзный…

Одним движением Валя развязала платок, сдвинула его на затылок, села на табуретку и приготовилась слушать. На лице её всё время сияла улыбка. Глядя на неё, улыбнулась и Мария Ивановна. Коротко сообщила она о решении создать комсомольскую бригаду по выращиванию раннего картофеля и о том, что Валя назначается бригадиром.

— Я?! — воскликнула Валя, всплеснув руками. — Ой, что вы, Мария Ивановна! Да разве можно меня в бригадиры!

— А почему нельзя?

— Я же не справлюсь! Да я ничего и не знаю. Ой, нет! Что вы в самом деле! У нас и получше есть девчата, — решительно отказалась она.

— А мне кажется, ты очень хорошо справишься, — настойчиво убеждала агроном.

— Не знаю… Нет, я не справлюсь, — уже менее решительно возразила Валя. — Такое большое дело… Если бы просто так, в бригаде, а то бригадиром… Ничего у меня не выйдет.

— А по-моему, выйдет.

— Я же агротехники не знаю.

— Будем заниматься. Время еще есть.

— А вы сами будете заниматься с нами?

— Ну, конечно, я!

Валя опустила голову и, безжалостно теребя кончик платка, задумалась. Мария Ивановна не торопясь достала свой блокнот и приготовилась записывать состав комсомольской бригады.

— Кто еще будет в бригаде? — через минуту спросила Валя.

— А вот мы сейчас и решим с тобой. Кого ты находишь нужным…

— Ну, ладно! Надо попробовать! — согласилась Валя, — А что, можно кого угодно отобрать? Отпустят?

— Да.

— Тогда так… Первым делом, надо Настю Рябинину. Потом… потом… А сколько человек надо?

— Пятнадцать.

— У-у! Много! Тогда пишите так…

Валя подняла глаза к потолку и, загибая пальцы, начала называть членов своей бригады.

— Отлично! — сказала Мария Ивановна, когда набралось пятнадцать человек. — Я еще никого из них не знаю, но полагаюсь, Валя, на тебя. Бригада хорошая?

— Ну-у-у… Лучше не придумать! Только не пустят… Буянова будет скандалить из-за Лены и Шуры. Это уж факт! Потом Трегубов…

— Ничего. Это мы с Николаем Тимофеевичем берём на себя. Ты собери свою бригаду в правление сегодня вечером, часов в девять. Времени у нас осталось в обрез.

Провожать пришли чуть ли не всей школой. Посыпались поручения. Их было так много, что Ване и Зине пришлось все заказы записывать.

Мальчики просили купить перочинные ножики, „прожигательные стёкла“ и рыболовные крючки. Боря Дюков заказал словарь непонятных слов. Девочки заказывали альбомы для стихов, ленты всех цветов, цветные карандаши. А Тося просила купить какую-нибудь мазь от веснушек. В пятом классе она впервые обратила на них внимание.

Взволнованный поездкой и сборами, Ваня выслушивал наставления и советы, но в памяти у него сохранился только адрес ВИРа — Всесоюзного института растениеводства. Всё остальное он считал второстепенным.