В «светлой зоне» до них никому не было дела. Гуттаперчевые дети попадались и здесь – в компаниях и поодиночке – но почти не обращали внимания на странную компанию, измазанную грязью, кровью, в насквозь промокшей одежде. Местные дети вели себя вполне естественно: бродили по тротуарам, заходили в магазины, разглядывали что-то интересное, встав кружком, дурачились и тузили друг друга школьными ранцами. По дороге на диких скоростях проносились автомобили и автобусы. Как и ожидал Лазарь, водительские места во всех кабинах пустовали. Рули крутились сами собой, рычаги двигались, открывались и закрывались двери.

Последние сомнения отпали: в инсоне Энуо безраздельно властвует правило Михалковского «Праздника непослушания».

– Пошли, – заторопила Лилит.

– Ты пр`истрелила их... – ошеломлённо сказал Энуо. В несимметричных глазах дрожали слёзы. – Я знал тех пацанов. Вадя, Тоха, Шурик…

– Я стреляла в Морлоков, а не в пацанов, – наставительно произнесла Лилит. – Не бойся, простые пули их не берут. Пойдём, надо спешить.

– А моего бр`ата они до усрачки боятся, – не унимался Энуо. – Почему?

Губы Лилит растянула маньячная улыбка:

– Но ведь твой брат не пуля, верно?

– Верно, – немного поразмыслив, согласился Энуо. – Бр`ат стр`ашнее.

– Вот именно.

Лилит взяла Энуо за руку и быстро зашагала в сторону площади. Марс и Яника с трудом оторвались от созерцания диковинных машин на самоуправлении и поспешили за Лазарем. Тот не отставал от Лилит ни на шаг.

– Ничего не понимаю. Куда подевались все взрослые? – спросила Яника так, чтобы её не услышал Энуо.

Её всё ещё потряхивало после стычки с Морлоками, но выглядела она лучше. Видимо, Дара придумала что-то и для её языка, потому что теперь она говорила почти нормально.

– Обычно мы не обсуждаем инсоны в инсонах, так что просто смотри и запоминай, – посоветовал Лазарь и повернулся к Марсену: – Как узнал про Морлоков?

– Ты что, не играл в «Тёмную зону»? – поразился парень.

С него всё ещё стекала вода, лицо испещряли мелкие ссадины, кулаки были сбиты в кровь, однако сам парень выглядел до крайности довольным. Его так и трясло от перевозбуждения. Кажется, древние скандинавы называли это состояние «боевым ражем».

– Если в ней не делают ставок, то нет.

– Да не, это компьютерная игра. Точнее, серия игр. Я во все части играл – просто супер!

Интересно, когда он успел? Пароль он не знает, как же...

– А мы в какой сейчас части?

– Не знаю. Но там, в общем-то, одна суть. Главный герой, Мауро, пытается спасти брата. Его держат в какой-то секретной лаборатории, и там ставят эксперименты на людях. И на Мауро тоже ставили, но он выбрался и убежал. Короче, Мауро бегает по городу, а весь город поделён на зоны. В светлых зонах люди как люди, а в тёмных они превращаются в этих тварей – Морлоков. Ну, прям один в один, как здесь!

– И ты решил, что Энуо тоже играл в «Тёмную зону»? – догадалась Яника. – И теперь Ведущий Игры заставляет мальчика проецировать свои эмоции в инсон по законам компьютерной игры?

– Ну, типа того, – Марс передёрнул плечами и вдруг поёжился: – Игруха-то жутковатая.

В голове у Лазаря задребезжал издевательский хохот Симона Петровича. Похоже, этот рябой татуированный вечно спящий сукин сын действительно смыслит кое-что в бабочках и их куколках. Ну, кто бы мог подумать?

– Молодец, Марс, – сдержанно похвалил Лазарь.

Мальчишка напустил на себя важный вид и деловито отмахнулся, дескать – фигня вопрос.

9

На ближайшей остановке сели в автобус. Маршрут выбирала Лилит. Салон автобуса был пуст, если не считать гуттаперчевых мальчика и девочку на заднем сиденье, похожих друг на друга, как брат и сестра. Оба смотрели на Энуо, как загипнотизированные, и за всю дорогу не обменялись ни словом. Когда на следующей остановке они вышли, Лазарь испытал облегчение – он так и не отважился заглянуть им в глаза.

Очень скоро знакомый пейзаж за окном сменился несуществующими районами и улицами. Обширные частные сектора чередовались с унылыми кварталами «хрущёвок» и панельных «домов-кораблей» самой причудливой планировки. Дороги разветвлялись на магистрали и автострады. Одни ныряли под землю, другие уходили наверх, завиваясь в причудливые кольца и развязки. Известная Энуо часть города закончилась.

Гуттаперчевые дети шалили на тротуарах и пешеходных дорожках. Когда автобус проезжал мимо, они оставляли игры и провожали его долгими сосредоточенными взглядами.